И в сумерках придёт рассвет. роман-фэнтези. Надежда Александровна Черпинская

зовут Джайна, – оживился Эктавиан, – что значит «цвет розы» или «красная, как роза». И это воистину так, у неё такие огненно – рыжие волосы, что ярче и не придумаешь! А другую зовут Марой, что значит «надежда», по-нашему Эрсель. Впрочем, у неё есть и второе имя Джалина – «королевская роза». У той волосы каштановые, длинные и тоже отливают медью. Они совсем юные! По нашим меркам им лет тридцать, ну а по людским, не знаю, может шестнадцать – семнадцать. Они очень милые, но с эльфийками, конечно, не сравнятся. Мара Джалина – сирота, а Джайна – её сестрица. Как я понял, Мара здесь недавно. Но дружба их связывает с рыжеволосой не меньшая, чем нас с тобой.

      – Друг Эктавиан, да ты просто кладезь знаний о людях! – воскликнул поражённый Лиарин. – Только откуда ты всё это знаешь?

      – Да я уже не раз встречал их! Однажды я долго за ними наблюдал у Лилейной заводи, пока они ни заметили меня и ни подняли визг.

      – Заметили тебя, когда ты сам этого не желал?! – поразился в очередной раз Лиарин.

      – Вот именно! – с восторгом подтвердил Эктавиан. – А знаешь, они мне нравятся, хоть и люди! Рыжая – такая бойкая, озорная, а Мара, конечно, не столь яркая, но в ней есть что-то такое… величественное… и загадочное. Она не похожа на простую крестьянку. Я слышал о ней много странного, когда они болтали между собой: родные девушки погибли в огне, она едва выжила и позабыла своё прошлое. Девчонки подозревают, что они не сёстры, а Эрсель прячут здесь от слуг Катараса. У неё ещё след от ожога на груди, как роза. Странные девочки… Но эльфы им по душе! А Эрсель знает такие легенды о Звёздном Народе, что и я был не прочь послушать. О светлой Лианэли, например! Чудные девушки, дивные! – закончил он.

      – Ну, Эктавиан, ты не перестаёшь меня удивлять! – Лиарин изумлённо приподнял левую бровь. – Пожалуй, Элинэль нужно лучше приглядывать за тобой, а то в один прекрасный день ты можешь сбежать от неё к какой-нибудь рыжей девчонке или деревенской сказочнице, рассказывающей эльфийские предания! Надо же! Даже «розу» на груди успел рассмотреть!

      – Ну-ну, – предостерёг Эктавиан, – полегче с такими пророчествами! Не ровен час, сам в такую историю влипнешь! К тому же, ты ведь знаешь, друг мой Лиарин – я предан Элинэли, а любовь эльфа – это навсегда!

      – Ладно, идём! Пройдёмся на юг, раз здесь всё тихо! – решил Лиарин.

      – А не хочешь взглянуть на них? – вкрадчиво спросил Эктавиан.

      Лиарин поглядел на юго-запад… Он колебался лишь минуту, но всё-таки колебался (эльфы – крайне любопытный народ).

      – Нет, не хочу! Идём! – решил он, наконец, и зашагал вверх по тропе.

      Эктавиан двинулся следом. Через минуту молчания он тихо сказал:

      – А глаза у неё серые, стальные, и лишь когда солнце касается их своим золотым лучом, загораются ярким голубым светом…

      – Чьи глаза? – не понял Лиарин.

      – Глаза Мары Джалины Эрсель, – ответил Эктавиан.

      Лиарин неожиданно засмеялся звонко и весело:

      – Они околдовали тебя, эти девчонки! Может,