Агония небес. На исходе дней. Алексей Золотухин

Шустрый уже сидел в кабинете Скрутова, нервно теребя в руках свой сотовый телефон.

      – Анатолий Владимирович, ваше воззвание генеральным было услышано. Он готов встретиться с вами в Брюсселе на следующей неделе, в пятницу.

      – Даже так? – исполнительный директор несколько озадачился.

      – Это официальная командировка. Вот приказ генерального, можете идти оформляться в бухгалтерию, – Шустрый протянул Скрутову изрядно помятый приказ, распечатанный на факсе.

      Неожиданно мне пришла эсэмэска с номера, записанного в телефоне как «ОХРАНА»: «Маски-шоу на пороге».

      Конечно, я предполагал, что это должно случиться, но меня все равно бросило в нервную дрожь. Как можно быстрее приведя себя в чувство парой глубоких вдохов, я подошел к столу секретарши и набрал номер Шустрого на ее телефоне.

      Гость Скрутова нажал кнопку ответа на телефонной гарнитуре, вставленной в ухо.

      – Да-да. Слушаю вас, – послышался дружелюбный, беззаботный голос Посредника.

      – Облава началась. Забирай все деньги из сейфа и быстро сваливай.

      – Понял, – ответил Шустрый чуть сдавленным голосом.

      Пренебрегая собственной безопасностью, я вернулся к двери и продолжил следить в замочную скважину за тем, как будут дальше развиваться события.

      Посредник резко вскочил с кресла и немного неуверенно выхватил из-под полы пиджака небольшой пистолет.

      – Все, Толя, ситуация изменилась, быстро гони ключи от сейфа.

      Скрутов буквально остолбенел и даже побледнел от страха и неожиданности.

      – Толик, я ведь не шучу. У меня нет времени на всякую демагогию с тобой.

      Шустрый вынул из кармана глушитель и демонстративно приладил к пистолету. Скрутов посмотрел на направленный на него ствол, решив не испытывать судьбу, вынул из кармана ключи от сейфа и бросил на стол.

      Посредник их поднял и, держа исполнительного директора на прицеле, обошел его сбоку, а затем попятился спиной в подсобку кабинета.

      Прежде чем исчезнуть за дверью, Шустрый пристально и строго посмотрел на Скрутова:

      – А не ты ли, мил человек, нас сдал, а? – потом зло погрозил ему кулаком и ушел, закрыв за собой дверь подсобки на замок.

      В этот момент я услышал, как в коридоре стремительно нарастает подозрительное оживление. Поспешив выйти из приемной, я быстрым шагом пошел пылесосить на другой этаж, кляня себя за то, что так задержался.

      Буквально через пару минут, уже практически из другого конца коридора я увидел, как в кабинет Скрутова вломились спецназовцы. Самого Скрутова, закованного в наручники, несмотря на его протесты и выкрики в стиле: «Я же свой, посредник – в подсобке», вывели сначала в коридор, а затем потащили к выходу. По дороге его пару раз пнули в живот коленом, чтобы сильно не дергался и не возмущался.

      Дальше наблюдать происходящее я не смог. Один из спецназовцев подошел ко мне и, небрежно сдвинув армейским ботинком мой пылесос, потребовал, чтобы я убирался прочь. Глядя на меня сверху вниз, он пояснил,