Под крышами Парижа (сборник). Генри Миллер

об этом раньше. Давным-давно это забыл. Ouai! Tu parles![29] Этот лабиринт, эту серну с золотыми рогами, эту чашу Грааля, этого аргонавта, эту kermesse[30] в стиле Брейгеля, эти раненые чресла Скорпиона, эту профанацию толпы, этого Ареопагита, надлунность, симбиозный невроз и в залежи камней – одинокого углокрылого кузнечика. Не упускай этого, колесо тихо вращается. Наступает время, когда…» Вот он склонился над своими pantâcles[31]. Читает со счетчиком Гейгера. Открывая свою золотую авторучку, он пишет пурпурным млеком: Порфирий[32], Прокл[33], Плотин[34], святой Валентин, Юлиан Отступник[35], Гермес Трисмегист[36], Аполлоний Тианский[37], Клод Сен-Мартен[38]. В кармане жилета он носит маленький флакон; в нем мира – ладан с примесью дикой сарсапарели. Дух святости! На левом мизинце кольцо из нефрита с символами инь и ян[39]. Осторожно он приносит тяжелые бронзовые часы с заводной головкой и ставит их на пол. 9.30, звездное время, луна на грани паники, эклиптика усыпана бородавками комет. Сатурн со своим зловещим млечным оттенком. «Ouai! – восклицает Морикан, как бы уцепившись за аргумент. – Я ни против чего не возражаю. Я наблюдаю. Анализирую. Высчитываю. Дистиллирую. Наступает мудрость, но знание есть констатация неизбежного. Для хирурга – скальпель, для могильщика – кирка и лопата, для психиатра – книга его снов, для дурака – бумажный колпак. Что до меня, то у меня колики. Атмосфера слишком разрежена, камни слишком тяжелы, чтобы их переварить. Кали-йога. Пройдет еще всего лишь 9 765 854 года – и мы выберемся из этого гадюшника. Du courage, mon vieux!»[40]

      Давайте оглянемся назад в последний раз. Год 1939-й. Месяц июнь. Я не жду, когда гунны меня выселят. Я беру каникулы. Еще несколько часов – и я отправляюсь в Грецию.

      Все, что остается от моего пребывания в студии на Вилла-Сёра, – это моя натальная карта, начерченная мелом на стене, напротив двери. Это для тех, кому вздумается поломать над ней голову. Уверен, что это будет строевой офицер. Возможно, что эрудит.

      Ах да, на другой стене, высоко под потолком, – две строчки:

      Jetzt müsste die Welt versinken,

      Jetzt müsste ein Wunder gescheh’n[41].

      Понятно, о чем это?

      А сейчас мой последний вечер с моим добрым другом Мориканом. Скромная трапеза в ресторане на улице Фонтен, по диагонали напротив жилища Отца сюрреализма[42]. Преломив хлеб, мы поговорили о нем. Снова «Надя». И «Осквернение гостии»[43].

      Он печален, Морикан. Как и я, в каком-то смысле. Я только частично здесь. В мыслях уже приближаюсь к Рокамадуру, где мне полагается быть завтра. Утром Морикан снова обратится к своей карте, проследит мах маятника – тот несомненно двинулся влево! – посмотрит, не поможет ли ему капельку Регул, Ригель, Антарес или Бетельгейзе, хоть капельку. Только через 9 765 854 года изменится климат…

      Моросит,

29

Да что ты говоришь! (фр.)

30

Ярмарку (фр.).

31

Таблицами (фр.).

32

Порфирий (наст. имя Малхус, что по-сирийски значит «царь», 234–305) – греческий философ-неоплатоник, ученик Лонгина, известный жизнеописанием Плотина (см. ниже) и комментариями к Аристотелевым «Категориям».

33

Прокл Диадох (412–485) – философ-неоплатоник, руководитель Платоновской академии.

34

Плотин (205–270) – древнегреческий философ, считается основателем школы неоплатонизма. Единственным источником сведений о его жизни служит предисловие его ученика Порфирия к систематизированным и изданным им сочинениям Плотина «Эннеады».

35

Юлиан Отступник (Флавий Клавдий Юлиан, 331/332–363) – последний языческий римский император, также ритор и философ; сторонник реставрации языческих традиций на основе неоплатонизма.

36

Гермес Трисмегист (Триждывеличайший) – вымышленный мудрец древности, которому в средневековой Европе приписывалось авторство трактатов так называемого герметического корпуса, по всей видимости написанных в раннехристианскую эпоху под влиянием греческих платоников.

37

Аполлоний Тианский (1–98) – философ-неопифагореец.

38

Маркиз Луи-Клод де Сен-Мартен (1743–1803) – мистик и философ, глава течения в масонстве, названного его именем (мартинизм).

39

В китайской философии – мужское и женское начало.

40

Смелей, старина! фр.)

41

Теперь миру следовало бы утонуть,

Теперь следовало бы произойти чуду (нем.).

42

Имеется в виду Андре Бретон (1896–1966). Ниже упоминается его роман «Надя. Женщина, преобразовавшаяся в книгу» (1928), в котором фигурирует цикл картин Паоло Учелло «История об осквернении святыни» (1465–1469), вдохновивший Сальвадора Дали на картину «Осквернение гостии» (1929).

43

Картина Сальвадора Дали, написанная в 1929 г.