Башня континуума. Владетель. Том 1. Александра Седых

жалости и какого-либо пиетета.

      Расставшись с министрами, Гордон вернулся в свой кабинет, глянул на часы и обнаружил, что настало время ленча, то бишь, время вареного риса, овощей и Сосредоточенного Созерцания. Но, увы, не судьба. Едва губернатор Салема приступил к своей аскетической трапезе, вознеся молитву Просветленному, в двери его кабинета постучали.

      – Эй! Я занят.

      – Мне по делу.

      – По личному или государственному?

      – По личному делу государственной важности.

      Гордон поперхнулся пресным несоленым рисом. Сам виноват, нечего было задавать дурацкие вопросы и ожидать, что Бенцони не выкрутится. Бенцони всегда выкручивался. Оттого и служил главой администрации губернатора. Так-то.

      – Заходи, Юджин. Ты зачем приехал? Я ведь дал тебе пару дней передохнуть.

      – Спасибо, но я вдруг понял, что соскучился по работе. И по тебе тоже.

      Гордон сильно сомневался в том. Долгие недели своей предвыборной кампании он не расставался с Бенцони почти что ни на миг. Скорее всего, глава администрации опасался хоть на мгновение оставить губернатора без своего бдительного присмотра, не желая, чтобы Гордон натворил чего-нибудь.

      – Ну, рассказывай, Гордон. Как дела? Как оно?

      – Чего – оно?

      – Твое просветление.

      – Я бы чувствовал себя стократ более УМИРОТВОРЕННЫМ, если бы меня не дергали каждые ПЯТЬ МИНУТ!!! – отчаянно проорал Гордон, мигом побагровев.

      Впрочем, почти сразу он стиснул зубы и опять превратился в замкнутого, мертвенно-бледного самурая, полного до краев риса, овощей и истинной духовности.

      – Хватит глазеть на меня. Садись. Будешь чаю?

      Бенцони с нескрываемым сомнением поглядел на пиалу, где в мутном коричневом отваре пожухлыми ладьями плавали какие-то бурые листочки.

      – Что это? Отвар из поганок? Мухоморы?

      – Просто травяной чай!

      – А ты уверен, что твой травяной чай не опасен для твоего здоровья?

      Гордон так нехорошо посмотрел, что Бенцони решил прекратить расспросы, чтобы не лишиться престижной и высокооплачиваемой должности главы администрации губернатора. Уже многие соратники губернатора пали невинными жертвами его увлечения астролябией, и Юджин Бенцони не испытывал желания пополнить ряды этих бесстрашных диссидентов.

      – Не понимаю, почему многие люди относятся с таким скептицизмом к моим поискам себя? К моей тяге к духовному усовершенствованию? Все это оттого, что они не имеют понятия об истинной духовности.

      – Ты и сам не имеешь ни малейшего понятия о ней…

      – Чего?

      – Ничего.

      – Раз ничего, то, извини, меня зовет Просветленный.

      – Кто?

      – Просветленный! – прорычал Гордон.

      Бенцони прикрыл глаза.

      – Попроси его обождать. Я, вообще-то, зашел по делу. Меня попросили побеседовать с тобой.

      Тесное