Давид Сасунский. Народное творчество (Фольклор)

мне не нужна – бери ее себе в жены.

      – Брат! – сказал Багдасар. – Ты гордость моего сердца, ты корона и венец моей головы. Я не знал, что ты настолько сильнее меня телом и шире душой. Давай помиримся. Вперед поднять на тебя руку я буду почитать за грех. Я – младший твой брат, ты – старший мой брат. Впредь, что ни скажешь, послушаюсь и подчинюсь. Даю тебе полную волю: привози девушку и женись на ней.

      Санасар поцеловал брата в голову и сказал:

      – Девушка мне не нужна. Коли хочешь, поезжай и женись на ней.

      – Нет, – возразил Багдасар. – Дехцун-цам письмо тебе писала, во сне тебя видала, она – твоя. Чего же ты ждешь? Собирайся в дорогу, садись на коня и поезжай с Богом.

      – Не хочу, – сказал Санасар, – Дехцун-цам – чародейка, она рассорила нас.

      Багдасар опять рассердился:

      – Говорят тебе, поезжай! Слава о нас до нее долетела, и она нам письмо написала. Если ты не поедешь, то это унизит нас. Люди скажут:

      не сумели мы увезти к себе девушку. Поезжай за ней. Чары ее на нас не подействуют, ведь мы рождены от моря.

      Санасар пошел к Цовинар.

      – Матушка! – сказал он. – Собери меня в дорогу, я в страну каджей еду за девушкой.

      – Не езди, сын мой, – сказала Цовинар-ханум, – ведь мы только

      недавно избавились от багдадского плена!

      – Нет, – сказал Санасар, – поеду, пропадай моя голова! Мать собрала его в путь-дорогу. Санасар поцеловал матери руку, попрощался с ней, сел на коня.

      – Багдасар, душа моя! – крикнул он брату. – Еду я за той девушкой.

      Если вернусь, то не позже чем через три дня. Если же через три дня не вернусь, стало быть, беда со мною стряслась – приезжай выручать.

      Друг дружку они снова простили, друг дружке добра пожелали, перстнями обменялись. И Санасар тронулся в путь.

      Долго ли, коротко ли, выехал Санасар из страны Сасунской и вступил на землю каджей.

      Среди долины текла многоводная река. Огромный лохматый урод – одна нога на этом берегу, другая на том – припал к воде, и вся вода вливалась к нему в глотку. Увидел он Санасара и завопил:

      – Эй, проезжий! Ради Бога, дай мне глоток воды, а то у меня сердце в груди высохло от жажды.

      Санасар обомлел.

      – Ну и жадюга! – сказал он. – Вся вода в реке идет тебе в брюхо, из-за тебя высохли деревья, травы, цветы, а ты еще воды у меня просишь.

      – Лишнего не болтай, – сказал живоглот. – Дай мне капельку водички, чтобы утолить жажду.

      – Хочешь, я утолю твою жажду?

      – Как не хотеть!

      Санасар взмахнул мечом-молнией, снес живоглоту голову с плеч и сказал:

      – Больше тебе не будет хотеться пить.

      Теперь путь для воды был открыт, река вновь начала орошать поле, зазеленели деревья, зазеленели, ожили цветы, и все заговорило:

      – Куда ни пойдешь, Санасар, пусть везде на твоем пути зеленеет зелень!

      Простился Санасар с деревьями, с цветами и поехал дальше.

      На склоне Островерхой горы паслась отара овец. Стерег стадо гороподобный исполин. То был пастух из Медного города, славный пахлеван. Как