Комиссар, или Как заржавела сталь…. Александр Артамонов

многие жители окрестных бульваров и улочек приобретали дефицитнейший дубовый паркет, панели, двери, плинтуса из красного дерева, чешскую и немецкую сантехнику, элементы художественного декора у солдат стройбата с возводимого Генштаба. Товар выносился через коммуникационные коллекторы, далее через колодцы на тротуарах улиц, заранее оговорённых в сделке, и к условленному времени. Трассы коллекторов барыги в солдатской одёжке знали, как партизаны Одессы свои многокилометровые катакомбы…

      Закурил вторую сигарету… Кульмандиев лежал на топчане лицом к стене и, обидчиво сопя, что-то ворчливо бормотал на «тарабарском»…

      Незаметно в комнату вошёл Вася Якут, держащий в обеих руках сетчатые авоськи, из которых как на показ торчали хвосты янтарно-копчёных скумбрий.

      – Вот и ароматный скунс явился… – процедил я сквозь дым сигареты…

      – Ну ты как, Борисов?! – весело подмигнув, спросил Вася…

      – Как на море!..

      – Это как?..

      – Тошнит, но я улыбаюсь…

      Якут положил сетки на стол, задрал китель и вынул из-за брючного ремешка плоскую флягу кустарного производства…

      – Шпирт!.. – деловито произнёс он и обернулся ко мне: – Вот лимончик съешь, Санёк!..

      – Зачем?..

      – У тебя очень довольная улыбка…

      – Когда стенд рисовать начнём, Якут?! А то завтра мы уже не колбасу со скумбрией хавать будем, а лягушачью икру цедить за щеками в отдельной воинской части, находящейся на подмосковных болотах!..

      – Не переживай! Чего тебе там рисовать?! Акулу?! Вот тебе натюрлих, скумбрия… Чем не акула империализма!.. А шестёрок акульных, рабочих солдат, мы тебе снизу приведём…

      Кульмандиев сразу же привстал с топчанчика и свесил к полу угольные ножки… Василий тем временем раскладывал «авосечные» продукты на столе, на который, покуривая, я незаметно косился…

      – Присаживайся, Борисов… Обедать будем…

      – Только без индийского шансона… – буркнул я и придвинулся табуретом к столу…

      – Ты хоть бы поблагодарил, Борисов… А то всё смурной какой-то, как серый день на улице…

      – Спасибо, джамакеи!.. Здоровья вашим оленям, ослам и верблюдам!.. Мир вашим чумовым аулам!.. Птьфу-ты!.. Ярангам и кишлакам!..

      – Спасибо, Саша, в стакане не булькает… Ну не смотри на меня так матерно, Саша!.. – Якут стал разливать спирт по стаканам…

      – Разрешите, товарищ ключник, как офицер офицеру вам ручку поцеловать?!

      – Ва-ай!.. Не стыдно, Саша?!

      – Стыд глаза не ест, Вася… – Не разбавляя спирт «Тархуном», как это сделал Кульмандиев, я взял стакан в руку и поднялся с табурета… – Не упадём пятой точкой в торт!.. – И «смачным затвором» опрокинул пятьдесят грамм вовнутрь себя, где пустынствовала бодунская засуха…

      («Не пейте много! Не пейте мало! Пейте достаточно!» – часто с наставлением говаривал царь Пётр Первый, Великий… умнейший и знатный выпивоха… Что значит достаточно?.. Например, режиссёр Никита Михалков мог выпить бутылку водки и спокойно, без дебоша, снимать кино «Вокзал на троих»… Другой выпьет напёрсток – и начинает нести заумную околесицу «клоунировать петрушечно»…)

      В