Очертание тьмы. Сергей Малицкий

пожала плечами. – Я не знаю, что тут стряслось, но, кажется, дракон просто сидел и ел свинью. Вон ее потроха, считай, что он ее и съел. В пяти шагах от останков свиньи начинается полоса копоти. В начале она маслянистая: возможно, дракон пыхнул пламенем, чтобы отпугнуть кого-то… То пятно едва заметно, последующая полоса почти перекрывает его, но пламя было явлено дважды. Во второй раз дракон выпускал его вслед бегущему человеку. Ведь сэгат обожжен со спины?

      – Да, – снова скривился Калаф. – Я перевернул его. Негоже святому служителю лежать лицом вниз. Тем более что только лицо у него и осталось…

      – А это? – показал Юайс на пятно крови в стороне.

      – Не знаю, – призналась девчонка, покосившись на второе тело. – Может быть, и человеческая кровь, может – драконья. Я не могу определить. Но эта кровь пролилась в стороне от дракона. Под его крылом. Может быть, из крыла?

      – Это кровь Скайтена, – отмахнулся от рыдающего служителя Буил. – Вон он лежит, под одеялом. Подвернулся под горячую руку Даиру. Ну, хватит распускать сопли, Калаф, повтори рассказ!

      – Да сколько уже можно? – всхлипнул служитель. – И чего я видел? Ночи-то почти безлунные! Месяц сиял… Толку от него? Серп – как бабский гребешок. Два-три дня, и новый месяц народится… Свинья завизжала во дворе. Бывает, выбираются иногда. Вроде поправили в сарае ворота: как с коровой беда стряслась – поправили, но что там ворота для свиньи… Я вышел из кельи, спустился во двор, но сэгат меня опередил, вон его домик. Напротив.

      – Не части́, – поморщился Буил. – Короче и медленнее!

      – Да куда уж короче, – вздохнул Калаф. – Иду и как будто чавканье слышу и дыхание, словно меха на кузне кто-то шевелит. И голос Даира впереди. Окликает он кого-то, что ли… А у меня лампа в руке, да только толку от нее? На свою руку смотреть? А потом вдруг пламя вспыхнуло. Столб так и уперся в камень. И тут я вовсе ослеп, но успел что-то разглядеть. Чудище какое-то впереди… ну, лапы, брюхо, грудь его. Чешуя так и засверкала отблесками; и силуэт сэгата… он у меня аж раздвоился в глазах от вспышки. Багор у него был в руке. Да, было что-то. Ну, он его и метнул. Наверное.

      – В дракона? – сдвинул брови Буил.

      – А я откуда знаю?.. – почти заскулил Калаф. – Я вон там стоял. Отсюда еще полсотни шагов. Темень. Как столб пламени погас, я вовсе как крот стал. Сэгат еще кричал что-то. То ли «прочь, поганая тварь!», то ли еще что. А потом уж то ли хрип раздался, то ли вой, только снова пламя вспыхнуло, но теперь уже в мою сторону пошло, а когда я понял, что сэгат факелом обратился да бежит ко мне, так я и вовсе чувств лишился.

      – Примерно так, – кивнул Буил. – Я еще затемно сюда прибежал. Вожак артельщиков, Смуит, примчался в караулку: сказал, что беда у храма. Каменщика их убили, Скайтена; сэгата сожгли… кажется, опять дракон явился. А Калаф так и лежал, где упал.

      – А дракона уже не было, – кивнул Юайс.

      – Не было, – развел руками Буил.

      – И где он? – спросил Юайс.

      – Так никто