Товарищ курсант, я вас узнал! Рассказы. Александр Владимиров

особо замечаемым.

      Но вот что было интересно: чем старше становились члены высочайшего советского ареопага, тем моложе и краше выходили их лики из-под кистей кремлевских иконописцев. Народная египетская поговорка «Все боится времени, а время боится пирамид» здесь находила свое новое прочтение… С тысяч и тысяч портретов, больших и не очень, по всей стране моложавые лики партийных старцев назидательно смотрели на простых смертных и чуть заметно усмехались над вечностью…

      Невольно вспоминался сюжет романа Оскара Уайльда, где юный красавец Дориан Грей, восхищенный своим портретом, не мог избавиться от мысли, что изображение всегда будет обладать тем, чего неизбежно со временем лишится он – обаяния молодости.

      «О, если бы было наоборот! – восклицал Дориан. – Если бы портрет менялся, а я мог всегда оставаться таким, как сейчас! Я бы душу дьяволу продал за это!». Мольба была услышана, и желание исполнилось…

      И хотя эта история с портретами руководителей страны повторяла сюжет романа с точностью до наоборот, трудно было отделаться от мысли, что и здесь без определенной доли бесовщины не обошлось.

* * *

      Портреты «обитали» в учебниках по политподготовке, красных уголках и ленинских комнатах, клубах и, конечно, на строевых плацах. Именно на плацах масштаб изображений был наиболее впечатляющим. И если в других местах небольшие портреты имели полиграфическое происхождение, то здесь, как правило, красовались живописные лики кисти полковых художников. Поэтому каждый уважающий себя замполит полка в ходе осеннего и весеннего призывов, как золотоискатель, просеивал призывников в поисках самородков с художественным блеском.

      Так в прошедший призыв из желающих (а желающих служить с кистью в руках было превеликое множество) был выявлен выгнанный с четвертого курса Суриковского художественного института Николай Крячков. Московский государственный академический художественный институт имени В. И. Сурикова, созданный на базе легендарного московского ВХУТЕИНа2, регулярно поставлял хороших рисовальщиков в Вооруженные Силы, внося посильную лепту в укрепление обороноспособности страны.

      Рядовой Крячков блестяще справился с пробными заданиями: натюрморт, пейзаж и портрет коменданта гауптвахты. И вот наконец ему было доверено написание ПОРТРЕТА.

      В силу исключительной важности задания Николаю было дано разрешение на покупку особых высокохудожественных красок. Еще с самого детства, благоговейно замирая перед портретами старых мастеров, он часами, каждой клеточкой своего тела воспринимал удивительный мягкий свет, исходивший от изображенных ликов. Позже он узнал, что эффект этот достигался, помимо особых приемов письма, еще и применением красок, включавших в состав вещества естественного природного происхождения. Для художника написать картину такими красками было так же почетно, как, наверное, чекисту пострелять из револьвера Дзержинского.

2

^* ВХУТЕИН – Высший художественно-технический институт СССР в 1925 – 1930 гг.