Пастырь. Александр Михайлович Казбеги

разжечь трут, долго, но тщетно ударяя о кремень кресалом. Он только что закончил отбор из своей отары яловых овец и отправил их в горы, а дойных пока что оставил дома, так как близ ледников еще не подросли корма. Долго мучился он над трутом, но так и не высек огня.

      – Хозяйка, принеси-ка мне огня! – приказал он жене. Маквала вынесла горящий уголек на обломке коры, подала его мужу, повернулась и хотела уйти.

      – Постой! – остановил ее муж.

      Женщина замерла на месте. Гела не спеша разжигал трубку, время от времени поглядывая на жену.

      – Послушай, садись-ка сюда, – сказал он наконец, – хочу с тобой поговорить…

      – Опоздаю я с ужином для пастухов! – хмуро отозвалась Маквала.

      – Садись, говорю тебе! – Гела повысил голос, хотя самодовольная улыбка блуждала на его губах.

      – Некогда мне! Говори скорей, и я пойду! – все так же хмуро ответила женщина, не двигаясь с места.

      – Ничего, садись, милая! Рано еще, поспеешь! – ласково сказал Гела и, протянув руку, привлек ее к себе.

      Женщина покорно опустилась рядом с ним у порога.

      – Хороша же ты, богом клянусь! – воскликнул вдруг Гела и жарко поцеловал ее.

      Маквала не вымолвила ни слова; покраснев и нахмурившись, она провела рукой по щеке, как бы стирая поцелуй мужа. Гела заметил это ее движение, усмехнулся и с силой привлек ее к себе.

      – Будет тебе! – не выдержала женщина и попыталась высвободиться из его объятий.

      – Молчи, милая! Почему не хочешь, чтобы я поцеловал тебя? – ласково уговаривал ее муж, но она продолжала отстраняться от него.

      Тогда он насильно закинул ей голову и крепко поцеловал ее в сердитые губы.

      – Тьфу! – сплюнула Маквала. – Что это нынче с тобой?

      – А почему ты стираешь мой поцелуй? – самодовольно поддразнивая ее, ответил Гела.

      – Потому, что ненавижу тебя! – не стерпев, крикнула Маквала.

      Гела нахмурился.

      – Богом клянусь, ты полюбишь меня! – тихо, но убежденно сказал он.

      Эта самоуверенность повелителя еще больше возмутила Маквалу, она взглянула на него с нескрываемой ненавистью.

      – Не гляди так, а то еще раз поцелую! – криво усмехнулся горец, злобно глядя на нее.

      Маквала тяжело вздохнула, не зная, как ей избавиться от докучных ласк.

      – Не сердись, перестань, не то опять поцелую! – не унимался муж.

      – Я не сержусь! – Маквала готова была расплакаться. – Отпусти меня, я опоздаю с тестом. Скажи, что хотел сказать?

      – Поцеловать хотел тебя! – расхохотался бывший есаул. – Что, не нравится? – и он снова обнял ее.

      – Пусти, пусти! – отбивалась Маквала.

      – Нет, радость моя, никуда не уйдешь!

      – Чего тебе от меня надо?

      – Не нравится? Разве я плохо целуюсь? – теша себя собственным злым упрямством, изводил ее Гела.

      – Поцелуй меня сама!

      – Нет!

      – Дай, еще разок поцелую и тогда скажу, зачем тебя звал.

      – Не