Грозовой перевал – 2. Игорь Афонский

своего мотострелкового полка, «тянул» лямку воинской службы, выполнял свои нехитрые обязанности, и вот он тут, неизвестно где, вдали от передовых позиций, вдали от привычной цивилизации. Идёт за афганцем, который держит его в цепях, весело говорит с ним на русском языке.

      Постоянно шутит, что-то рассказывает. Неплохо кормит, по крайней мере, если они одни, то всегда всем делится поровну.

      Соколов как-то заметил, что афганец что-то прячет у себя на теле. Это был поясной мешок из ткани, где он спрятал какие-то ценности. Ему было всё равно, потому что остальные вещи, кроме оружия, он нёс на себе – два солдатских вещмешка с одеждой и обувью. До некоторого момента вещей было много, но Сьюда решительно избавился от предметов, которые носили явно армейский характер, и могли послужить серьёзной уликой.

      «Последняя улика» теперь шла за ним следом, звеня старой цепью. Сьюда оказался отчаянным торгашом. Он сумел выгодно поменять ненужные ему вещи на пищу, где-то что-то просто дарил очередному хозяину дома за свой ночлег. В другой ситуации этот факт бы доставил некоторое удовольствие Соколову, но не сейчас, когда он сам себя чувствовал ненужной вещью.

      Радоваться за врага ему не хотелось. Впрочем, именно тогда он не мог определить, враг ему афганец или нет. Но не друг точно, нет, не друг. И не брат!

      Пленение случилось неожиданно быстро. Они уже долгое время находились в пути. Это была самая обычная командировка. Их БМРТ медленно двигался в длинной веренице остальных машин, когда всё началось.

      Сначала его накрыло взрывом, выкинуло с борта. А когда он очнулся, то оказался среди чужаков. Это были несколько бородатых людей в черных гимнастёрках с оружием. У Сергея никакого оружия рядом не было. Он только что открыл глаза, ничего не понимая, бережно ощупал себя, стал подниматься с земли. Все вокруг ходило ходуном. В ушах звенело, во рту был привкус крови, песок. Хотелось пить, но фляга исчезла вместе с ремнем, с обувью.

      Он ещё подумал, что неплохо бы найти кого-то из своих ребят, споткнулся, и перешагнул через труп знакомого солдата. Оказывается, что все свои уже были мёртвые. Его вдруг вывернуло, вокруг всё было в дыму, в пыли и песке. Он нагнулся, а когда справился, то резко выпрямился.

      Их, пленных, было несколько, всех заставили нести мешки с вещами. Куда-то торопились. В спину Сергея грубо толкнули, он обернулся. Ему что-то говорили, но слов он так и не понял.

      Оглох, наверное!

      По инерции пошёл вперед. Бормотал, что сейчас всё пройдет.

      Обязательно пройдет! Вот-вот появятся наши, следует только тянуть время!

      Теперь тот участок колонны, который подвергся нападению, остался далеко позади. Голые ноги болели. Земля была достаточно холодной для прогулки босиком. Вернулся звук, но пропала всякая надежда.

      После кратковременного отдыха ему кинули старые солдатские сапоги, приказали нести раненного человека. Он ничего из слов не понимал, но ему показали, что именно и как следует делать.

      Как и прежде