Новый старый год. Антиутопия. Дмитрий Барчук

чтобы не потерять темп ходьбы. Наконец он остановился у какого-то сугроба. Обошел его вокруг, снял лыжи и принялся копать снег.

      Случайный глаз вряд ли разглядел бы тоненькую струйку дыма, поднимающуюся над сугробом. Скоро пришелец обнаружил дверь в землянку и прикрученным к ней металлическим кольцом трижды ударил по дереву. Дверца распахнулась и показалось дуло «Калашникова», а затем на свет божий появилась растрепанная рыжая голова, до самого носа и глаз заросшая густой бородищей. Сощурившись от яркого солнца, бородач спросил:

      – Кого принесла нелегкая?

      – Не вздумай стрелять. Это я, Тимофей.

      – Отбой, мужики. Ложная тревога. К нам Харитоныч в гости пожаловал, – крикнул рыжий вглубь землянки.

      Едва гость начал спуск по земляной лестнице вниз, в жилище лесных обитателей, как его тут же одолел кашель от жуткой смеси печной гари, запахов пота, протухшего мяса, сивухи и испражнений.

      – Налейте ему водки. Не то еще задохнется с непривычки, – скомандовал рыжий бородач.

      Тут же перед Тимофеем появилась алюминиевая кружка, наполовину наполненная издающей запах спирта жидкостью. Он сморщился, но выпил. Закусил выплывшим из смрада соленым огурцом. И смог, наконец, вдохнуть зловонный воздух подземелья.

      – Здоровы были, – поприветствовал хозяев гость.

      – Здорово, коль не шутишь, – ответил рыжий и добавил: – А мы тебя еще три дня назад ждали.

      – Несчастье у меня случилось. У жены родной брат пропал. В понедельник утром ушел на работу и не вернулся. В пятницу его только нашли. На обочине Мариинского тракта возле Михайловки. Все ногти на руках сорваны, член и яйца отрезаны, тело – кусок окровавленного мяса.

      – Вот же сволочи! – процедил сквозь зубы рыжий. – А чем он занимался?

      – При старой власти у него свой киоск был. А потом, как этот бизнес прикрыли, лоджии стал стеклить.

      – Тогда понятно. Хотели выпытать, где бабки хранил. А в самом деле, почему так мочой воняет? – встрепенулся вожак и стал обводить ничего хорошего не сулящим взором присутствующих. – Признавайтесь, кто в землянке испражнялся?

      На краю скамьи заерзал бородач в кожаном пальто.

      – Так дверь снегом замело, Андрей, я не смог ее открыть, – начал оправдываться провинившийся.

      – Эх, Леня, Леня, а еще интеллигентным человеком себя, небось, считаешь. В камере даже последние петухи на парашу ходят, а ты все-таки в приличном обществе находишься. Тут все генеральные и коммерческие директора фирм собрались, здесь уборщиц и секретарш нет, как в твоем Дворце спорта. Так что, будь любезен, недельку последи-ка за чистотой помещения и повари-ка обеды отряду. И впредь писай, пожалуйста, на улице. Если уж совсем обессилел и дверцу открыть не можешь, кого-нибудь из товарищей попроси помочь. Поди не откажут тебе по старой дружбе. Верно, братва?

      По землянке прошел