Талантливый мистер Рипли. Патриция Хайсмит

Дикки, покачиваясь.

      – Ну да. Мне девчонки нравятся, – сказал Том и прибавил: – А наверно, хорошо, что Мардж сегодня нет. Будь Мардж с нами, мы бы эту красотку проводить не смогли.

      – Ну не знаю, – задумчиво проговорил Дикки. Он посмотрел на свои ноги, нетвердо стоявшие на земле. – Мардж не…

      – Я только хотел сказать, что, если бы Мардж была здесь, нам пришлось бы искать на ночь гостиницу. Так бы и проторчали в гостинице, и ночной Рим не увидели бы!

      – Ты прав! – Дикки положил ему руку на плечо.

* * *

      Дикки грубо потряс его за плечо.

      С криком «Дикки!» Том попытался высвободиться и схватить его за руку. Открыв глаза, Том увидел перед собой полицейского.

      Том приподнялся. Он был в парке. Наступил рассвет. Дикки сидел рядом с ним на траве и преспокойно беседовал с полицейским на итальянском. Том нащупал прямоугольную пачку дорожных чеков. Они были при нем.

      – Passporti! – набросился на них полицейский, и Дикки снова пустился в спокойные объяснения.

      Том понял, что говорил Дикки. Он говорил, что они американцы и паспортов у них с собой нет, потому что они вышли на небольшую прогулку, чтобы полюбоваться на звезды. Тому стало смешно. Он встал и, покачиваясь, принялся отряхиваться. Дикки тоже встал, и они пошли прочь, хотя полицейский продолжал кричать на них. Дикки обернулся и что-то вежливо ему ответил. Полицейский за ними не пошел, и это уже было хорошо.

      – А ведь мы и впрямь не внушаем доверия, – сказал Дикки.

      Том кивнул. Его брюки были разорваны на колене, – наверное, он упал и порвал их. На них была мятая одежда, грязная от травы и пота, они дрожали от холода. Они зашли в первое попавшееся кафе, выпили caffe latte[17] со сладкими булочками и несколько рюмок итальянского бренди. Оно было отвратительно на вкус, но согрело их. Они пили бренди и смеялись, потому что опять опьянели.

      В одиннадцать часов они уже были в Неаполе и успели на автобус, отправлявшийся в Монджибелло. Приятно было думать о том, что когда-то можно вернуться в Рим в более приличном виде и осмотреть все музеи, в которые им не удалось попасть, а еще приятно было думать о том, что днем можно поваляться на пляже в Монджибелло и позагорать. Но до пляжа они так и не добрались. Они приняли душ у Дикки в доме и, рухнув на кровати, проспали до тех пор, пока Мардж не разбудила их около четырех часов дня. Мардж была недовольна, потому что Дикки не прислал ей телеграмму, что останется на ночь в Риме.

      – Я вовсе не против того, что ты остался там на ночь, но я думала, что ты в Неаполе, а в Неаполе всякое может случиться.

      – Угу, – протянул Дикки, бросив взгляд в сторону Тома. Он подумал, что без «Кровавой Мэри» никому из них сейчас не обойтись, и принялся смешивать напитки.

      Том молчал. Он решил сохранить в тайне то, что они делали накануне, и не собирался ничего рассказывать Мардж. Пусть думает что угодно. Дикки и так дал понять, что они отлично провели время. Том заметил, она недовольна, что у него похмелье, что он небрит и снова собирается выпить. Когда Мардж была серьезна, в

17

Кофе с молоком (ит.).