Талантливый мистер Рипли. Патриция Хайсмит

Пока он принимал душ, стол накрыли на троих. Мардж была на кухне, где разговаривала по-итальянски с прислугой. Интересно, Мардж тоже здесь живет? – подумал Том. Дом довольно большой. Мебели немного. Том отметил приятное сочетание итальянского античного стиля и американской богемы. В холле висели два подлинных рисунка Пикассо.

      Мардж вышла на террасу с бокалом мартини.

      – Вон там мой дом, – показала она. – Видишь? Белое квадратное здание. Крыша красная, немного потемнее, чем у соседних домов.

      Отличить ее дом от других Том не смог, но сделал вид, будто увидел его.

      – Ты давно здесь?

      – Год. С прошлой зимы. Вот это была зима! За три месяца всего один день не шел дождь.

      – Правда?

      – Угу. – Мардж отпила мартини и с довольным видом окинула взглядом деревушку. Она снова надела свой красный купальник, а поверх него набросила полосатую рубашку. Недурна, подумал Том, и фигура, в общем, ничего – для тех, кто любит поплотнее. Ему такие фигуры не нравились.

      – Кажется, у Дикки есть яхта? – спросил Том.

      – Да, «Пипи». От слова «pipistrello».[9] Хочешь взглянуть?

      Она указала на что-то трудно различимое на небольшом пирсе, который был виден с края террасы. Все лодки напоминали одна другую, но яхта Мардж и Дикки выделялась своим размером, и у нее было две мачты.

      Появился Дикки. Он налил себе коктейль из стоявшего на столе кувшина. На нем были плохо выглаженные парусиновые брюки и терракотовая льняная рубашка цвета его кожи.

      – Извини, придется пить безо льда. У меня нет холодильника.

      Том улыбнулся:

      – Я привез тебе халат. Твоя мать сказала, что он тебе понадобится. И носки.

      – Ты знаком с моей матерью?

      – Перед отъездом из Нью-Йорка я познакомился с твоим отцом, и он пригласил меня отобедать.

      – И как мама?

      – Без конца хлопотала в тот вечер. По-моему, она быстро устает.

      Дикки кивнул.

      – Я получил письмо на этой неделе, из которого понял, что ей лучше. Резкого ухудшения ведь нет, как, по-твоему?

      – Вроде нет. Несколько недель назад твой отец беспокоился больше. – Поколебавшись, Том добавил: – Он беспокоится также по поводу того, что ты не возвращаешься.

      – Герберта всегда что-то беспокоит, – сказал Дикки.

      Из кухни вышла Мардж с прислугой. Они несли дымящееся блюдо со спагетти, большую миску с салатом и тарелку с хлебом. Дикки заговорил с Мардж о расширении какого-то ресторана на пляже. Его владелец собирался увеличить размеры террасы, чтобы больше людей могло танцевать. Они обсуждали эту тему подробно, неторопливо, как это делают жители небольшого городка, которых интересует буквально все, что происходит по соседству. Присоединиться к разговору Том никак не мог.

      От нечего делать он стал рассматривать кольца Дикки. Оба ему понравились: большой прямоугольный зеленый камень, оправленный в золото, на безымянном пальце правой руки и печатка на мизинце левой. Печатка была побольше и поизысканнее, чем у мистера Гринлифа. У Дикки были длинные худые

9

Летучая мышь (ит.).