Посланник смерти. Александр Косарев

малость от грязи-то.

      – Давай, – согласился он.

      Разувшись, мы стали приводить в порядок наше приобретение. Смыв с корпуса грязь, мы убедились, что автомобиль действительно находится в очень приличном состоянии: то ли благодаря тому, что он рухнул в яму с илом, то ли потому, что он был изготовлен из прочной броневой стали. Фактически сильно пострадало только правое переднее колесо, да еще мелкие детали корпуса.

      – Смотри, Миш, – присел я на корточки, – вот что снаряд твоего папочки натворил.

      – Это просто фантастика, – зашлепал он своими ступнями по мокрой глине, – ты не представляешь себе, что мы с тобой только что совершили!

      – Представляю, – ответил я, – только ты обувайся скорее, а то простудишься.

      Пока он натягивал кроссовки, я обошел машину со всех сторон, в надежде найти дверь или люк сейфового отделения. Однако ничего, кроме двух узких боковых дверей кабины водителя, я не увидел.

      «Ничего, потом отыщется, – подумал я, – не здесь, так в Москве, но мы его обязательно обнаружим».

      Решив, что лучше будет оттащить автомобиль от воды, где он был на самом виду и неминуемо должен был привлечь к себе внимание, я подошел к лебедке и вновь взялся за уже опостылевшую рукоятку. Пока Михаил отдыхал, я, собрав последние силы, затаскивал «мерседес» в прибрежные кусты. И к рассвету он стоял метрах в сорока от воды и был надежно замаскирован ветками орешника и ивняка. Сил у нас осталось только на то, чтобы немного смыть с себя грязь и доплестись до палатки. Уснули мы мгновенно и спали до часу дня. Проснувшись, первый взгляд я бросил на укрытый подувядшей зеленью броневик. Убедившись, что он на месте и никто, пока мы спали, не покусился на нашу находку, я привел себя в относительный порядок и, попросив Михаила упаковать все наши пожитки, чтобы быть готовыми к срочной эвакуации, направился в мастерские, в надежде найти подходящий по грузоподъемности грузовик, который смог бы доставить нас на ближайшую железнодорожную станцию. В тот день нам явно везло. Едва я приблизился к знакомым воротам, как к ним с обратной стороны подъехал КамАЗ с прицепленной к нему пустой платформой, на которой обычно перевозятся морские 24-футовые грузовые контейнеры.

      – Куда едем? – спросил я, вскочив на подножку притормозившей машины.

      – В Курск еду, – выдохнул вместе с клубами папиросного дыма водитель грузовика.

      – Попутный груз не возьмешь?

      Как бы невзначай я достал из кармана пачку десятитысячных купюр.

      – А что везти-то нужно? – лицо его перестало быть равнодушным.

      – Поехали, – сказал я, открывая дверь кабины, – по дороге расскажу.

      К пяти вечера нам удалось с помощью все той же лебедки втащить «мерседес» на платформу и закрепить его на ней толстой проволокой. Затем мы погрузили наши пожитки, привязав их веревками позади кабины, и поехали по направлению к Курску. Два часа, пока мы тряслись по шоссе Сумы – Курск, несколько подобревший водитель рассказывал нам о своей трудной и неудачливой жизни.

      – Работы