Солнце цвета стали. Дмитрий Казаков

увидел, как взлетела секира Вемунда.

      – Стой! – закричал он, но было поздно.

      Широкое лезвие, грязное от потеков крови, упало, словно камень с вершины скалы. Седобородый неловко зашатался и рухнул наземь, рядом с ним упала отрубленная у кисти рука.

      Увидев, что их вождь повержен, защитники города принялись бросать оружие.

      – Отойди, во имя Всеотца! – Ивар оттолкнул Вемунда, собравшегося добить раненого. – Его хотел допросить конунг! Где Арнвид?

      – Тут я, тут, – эриль протолкался через строй воинов, в руках его затрепетала чистая тряпица.

      – Когда он сможет говорить? – голос конунга, был, как всегда, спокоен.

      – Первая боль пройдет скоро, – ответил Арнвид, чей шлем встревоженно сверкал под ярким солнцем.

      – Отлично, – Хаук отвернулся от плененного врага, обежал взглядом дружину. – Нерейд, ты – на эту башню, наблюдать за окрестностями, мало ли что… А остальные – перебейте пленных, и город ваш, до самого заката.

      Викинги восторженно заревели. Их ждали самые сладкие мгновения, только ради которых и можно ночевать на палубе утлого суденышка, мерзнуть, страдать от сырости и голода, получать раны и увечья. Все женщины захваченного города твои, как и его сокровища…

      – Вот так всегда, – разочарованно пробормотал Нерейд, – баб тискать и вино лакать, на это и другие сгодятся, а как работать – так Нерейд! Ну что за судьба такая!

      Бормоча под нос проклятия, рыжий викинг пнул дверь мечети, намереваясь поискать внутри лестницу наверх, на башню. И тут же с воплем отскочил, ушибив ногу об тяжеленную створку, которая и не подумала открываться.

      – Задница Ялька! – выругался Болтун, после чего принялся выламывать замок.

      Очнувшийся седобородый мавр взирал на это с молчаливой яростью, кровь из перевязанной руки больше не шла.

      – Ну, ты будешь говорить сам, или нам придется тебя пытать? – спросил у него конунг.

      К этому моменту около него остался лишь Арнвид с учеником и Ивар, которому тоже было интересно послушать, что скажет пленник. На залитой кровью каменной мостовой остывали трупы защитников города, издалека доносились кровожадные вопли и женский визг.

      – Что ты хочешь узнать, белоголовый? – мавр поднял на Хаука темные глаза.

      В них не было страха, только ненависть.

      – Вопросов много, – конунг пожал плечами. – Как называется этот город, кто тут правит? Что будет ждать меня, если я отправлюсь дальше на юг?

      – Городок этот называется Алькассе, и все земли здесь принадлежат эмиру Кордовы Абдаррахману! – возгласил седобородый звенящим голосом. – А если ты, пришедший с моря грабитель, осмелишься направиться на юг, то тебя ждет смерть! Это обещаю тебе я, Ахмед ибн-Салах! Ибо гонцы уже ускакали, и вскоре на тебя обрушится могучее войско! Твои варвары будут рассеяны, точно горсть песка пред дыханием Аллаха!

      – Красиво говорит, – Арнвид уважительно покачал головой, – мог бы быть