Святая и грешник. Барбара Картленд

с детства. Я люблю Замок, люблю деревню, ведь я здесь выросла! – И голос ее дрогнул от наплыва чувств, что не ускользнуло от внимания графа.

      – Продолжайте, я вас слушаю, хотя все еще не понимаю, какую роль в этом действе предназначено сыграть мне.

      Пандора опять смутилась, покраснела, но все же нашлась с ответом:

      – Моя тетя сказала, что женщины, которые здесь бывают, считаются потом падшими, то есть «проститутками». Не совсем понимаю, что значит это слово. И актрисы тоже сюда приезжают, и еще она сказала, что ни один порядочный мужчина не должен поддерживать знакомство с такими женщинами. – Не смея при этом взглянуть на графа, Пандора все-таки договорила: – И я подумала, что если останусь здесь, то мистер Уизеридж тоже не захочет продолжать со мной знакомство.

      Наступило недолгое молчание, а потом граф так расхохотался, что даже закашлялся, и затем в первый раз после появления Пандоры выпрямился и сел как полагается:

      – Пытаюсь уяснить логику ваших рассуждений, но, видит бог, просто не в силах: вы, случайно, не шутите? Ничего забавнее я никогда не слышал: вы приехали ко мне, именно ко мне, а не к кому-либо еще, чтобы я вас спас от похотливых поползновений этого пастора?

      Он встал, подошел к столику, на котором стоял поднос с бутылками, и наполнил стакан.

      – Боюсь, что кажусь вам очень негостеприимным, так как до сих пор не предложил подкрепиться. Желаете чего-нибудь?

      – Нет, благодарю!

      Пандора вдруг побледнела, и лицо ее выразило тревогу.

      – Неужели вы действительно способны на такой сокрушительный для вашей репутации шаг? – И граф встал перед камином с полным стаканом в руке.

      – Но ведь другого выхода у меня нет, – убежденно возразила она. – Поймите же, я оказалась в ловушке. Дядя Огастес – мой опекун. Когда папа и мама погибли, больше никто из родственников не пожелал меня приютить.

      – Ну а если вы честно заявите, что не желаете выходить замуж за человека, внушающего вам сильнейшее отвращение? – спросил граф серьезно и на этот раз без тени сарказма.

      – Они меня заставят, – тихо ответила Пандора, – и я не смогу найти никакой законной защиты. Моя тетя меня не любит и очень хочет отделаться от меня. Она уже стара, но, хотя это, наверное, звучит самонадеянно с моей стороны, она меня немного ревнует.

      – Что неудивительно! – И граф отпил глоток. – Но ведь должен же найтись какой-то другой выход из создавшегося положения? Вы, наверное, понимаете, что станут о вас говорить, если вы поселитесь у меня в доме?

      – Понимаю, но, пожалуйста, позвольте мне остаться. Всего на два дня! Уверена, что после этого мистер Уизеридж на мне жениться не захочет. Он очень заботится о своей репутации и утверждает, что ваш дом – вертеп разврата и греха.

      – Черт его побери! Какая наглость! И, между прочим, может быть, человек вроде него судит о грехе, основываясь на собственном опыте? Кто он есть в таком случае, чтобы осуждать меня?

      – Но вы действительно приводите в ужас своей скандальной репутацией все здешнее общество.

      – Именно этого я и добиваюсь!

      Граф