Тайная мишень. Сергей Бакшеев

Майоров всем корпусом развернулся к капитану.

      – Сейчас или никогда.

      – Говори, чего тянуть!

      – Я уже сказал.

      – Не понял.

      – Это самое и сказал: «Сейчас или никогда!»

      Ваня округлил глаза и приоткрыл рот. Прошло не меньше минуты, прежде чем он выдохнул:

      – Почему?

      – Первое, что в голову взбрело, то и ляпнул.

      – И что это значит?

      – Сейчас – значит сейчас! А никогда… – Капитан неопределенно помахал ладонью в воздухе. – Мы поймаем преступника сейчас или никогда!

      – Ты уверен, что Галя именно так все и поняла?

      – Мы же на место преступления ехали.

      – Но Галя об этом не знала!

      – Да, неувязочка… Вообще, каждый думает в меру своей испорченности.

      Ваня вспомнил пылкий взгляд Гали Нестеровой, предназначенный капитану, и взгрустнул.

      – Мне кажется, она подумала совсем о другом.

      Валеев свернул в уже знакомый двор и сразу увидел дворника.

      – На ловца и зверь бежит! Давай, Ваня, попрактикуйся в таджикском.

      – Я?

      – Чего застыл? Вылезай! Вдвоем мы его испугаем, а ты у нас дипломат.

      Валеев с удовольствием выкурил сигарету, наблюдая за тщетными попытками стадесятикилограммового «дипломата» объяснить худенькому съежившемуся дворнику, что от него хотят.

      Настало время вмешаться старшему по званию.

      – Слушай сюда, брат. – Валеев с улыбкой похлопал дворника по плечу. В следующий миг капитан выпучил глаза и вытянул шею. – Если сейчас не отдашь пальто, завтра я отправлю тебя домой! На родину! И больше тебя в Россию не пустят. Никогда!

      Упоминание святых слов «Россия» и «родина» возымело удивительное действие. Спустя пять минут оперативники рассматривали груду шмоток в подвале дворника и слушали сбивчивый рассказ о богатых жильцах, выбрасывающих «совсем новый вещь», о наглых бомжах – «совсем нахальный пошел» – и о строгой начальнице – «совсем тихо говорить не умеет».

      Покинули «Совсем Совсемыча» оперативники не с пустыми руками.

      11

      Инна Мальцева расслабилась и с закрытыми глазами откинулась в кресле. Ее руки безвольно покоились на подлокотниках. Раскрытая ладонь Аркадия Красина лежала на лбу женщины, другая рука психиатра поддерживала ее затылок. Он почти касался длинным носом ее виска и говорил мягко и проникновенно:

      – Инна, ты ощущаешь, как тепло моих рук проникает в тебя. Страх отпускает, ты чувствуешь себя все лучше и лучше. В твоей жизни не произошло ничего непоправимого. Случилась маленькая неприятность. Мы здесь для того, чтобы разобраться и помочь тебе выйти из этой ситуации. На счет «три» ты откроешь глаза и увидишь женщину. Она твой друг. С ней надо говорить откровенно. Ничего не скрывай. И тогда она тебе поможет.

      Красин посчитал до трех, сделал круговое движение ладонью перед лицом пациентки, и глаза Инны открылись.

      Психиатр шепнул следователю:

      – Можете задавать вопросы.

      Петелина