Истоки конфликтов на Северном Кавказе. Д. В. Соколов

была характерна уже и для старшего поколения. При этом светские, демократические, националистические идеологии были достаточно чужды для во многом сохраняющего свою традиционность сознания молодежи и, кроме того, ассоциировались с тем разложением государственных институтов, которое произошло в постсоветский период. Необходимо также учитывать, что применительно к рассматриваемым сообществам демографический переход далек от завершения, тем самым насильственные способы разрешения конфликтов вполне соответствуют их институциональным характеристикам.

      1.3. Конфликты и «замкнутый круг насилия»

      Исследователи конфликтов вполне справедливо утверждают, что причины возникновения и причины сохранения конфликтов могут быть различны[76]. Среди последних наиболее часто анализируют то, что получило в научной литературе название «замкнутого круга насилия» или «спирали насилия», когда в ходе конфликта насилие порождает насилие.

      Известны случаи, когда насильственные конфликты продолжались даже тогда, когда одна из сторон делала принципиальные шаги по выполнению условий другой стороны. Так, после окончания франкистского режима демократическое правительство Испании предоставило широкую автономию так называемой Стране Басков, за независимость которой боролись баскские сепаратисты. Тем не менее все реформы властей были объявлены сепаратистами обманом и террористическая деятельность продолжалась[77].

      Есть также примеры того, как конфликты полностью истощали силы одной из сторон, и продолжение противостояния противоречило интересам практически всех слоев населения. Так, к началу 2000-х гг. борьба «Тигров освобождения Тамил-Илама» в Шри-Ланке привела к истощению ресурсов тамильского этноса в результате тяжелейшего экономического положения, массовой миграции за пределы Шри-Ланки и значительных человеческих потерь. Однако насильственные действия продолжались[78].

      Инерционность процессов насилия связана с двумя основными факторами.

      В научной литературе обычно обращается внимание на первый из них. «Люди не становятся убийцами в одночасье. Для этого требуется эмоциональная брутализация, мотивируемая страхом за себя, местью за своих и дегуманизацией образа противника, к которому перестают применяться человеческие нормы»[79]. Но, когда данные факторы начинают действовать, причем и с той и с другой стороны конфликта, они носят во многом самоподдерживающийся характер. Каждый акт насилия порождает новые жертвы, новых мучеников, новые поводы для ненависти и мести хотя бы с одной, а обычно и с обеих сторон, противостояния. Это как усиливает мотивацию к продолжению насилия со стороны тех, кто уже втянут в конфликт, так и способствует включению в его орбиту новых людей.

      Разрастание конфликта происходит параллельно с ужесточением форм его проявления, поскольку длительно существующий конфликт порождает такой

76

См.: Bjorgo T. Conclusions // Root Causes of Terrorism: Myths, reality and ways forward – Routledge, 2007, p. 260–261.

77

Political Violence in a Democratic State: Basque Terrorism in Spain // Terrorism in Context/Edited by Martha Crenshaw. – Pennsylvania: The Pennsylvania State University Press University Park, 1995.

78

Root causes of terrorism?: A case study of the Tamil insurgence and the LTTE // Root Causes of Terrorism.

79

Дерлугьян Г. Адепт Бурдье на Кавказе. С. 39–40.