Всех скорбящих Радость (сборник). Юлия Вознесенская

захлопала в ладоши:

      – А говорили, что не знаете! Вы и поете так же хорошо, как играете.

      – Ну что вы, гораздо хуже! – засмеялся Роман.

      – Совсем, совсем наоборот – гораздо лучше! – горячо возразила девушка. Конечно, она сказала глупость, но Роману было приятно.

      – А что же мы с вами разговариваем, песенки вместе поем, а познакомиться до сих пор не догадались? Меня зовут Роман Осин, а вас?

      – Юля Качуркина. А у вас какой рак?

      Вот этого вопроса в лоб Роман уж никак не ожидал, это было не принято между больными постарше, но все-таки он ответил:

      – У меня саркома Юинга.

      – У нас в палате у двух девочек тоже саркома Юинга. А у меня редкая опухоль – астробластома. Слыхали про такое?

      – Нет, не слыхал.

      – Вот видите! – сказала Юля как будто даже с некоторой гордостью. – Это такая опухоль в голове.

      – Вот как… Печально… А название даже красивое: «астра» – это ведь значит «звезда».

      – Черная звезда в голове, – вздохнула Юля. – Подходящее название – от нее у меня часто темнеет в глазах. Мне, наверное, будут делать операцию, а потом облучать. Но сначала надо уменьшить опухоль лекарствами, чтобы она стала операбельной. А вам будут делать операцию?

      – Мне уже сделали. Поэтому я так плохо играю.

      – Вы – плохо играете?! – Юля засмеялась. – Я еще в жизни никогда не слышала, чтобы обыкновенный живой человек так замечательно играл! По радио хорошо играют, но ведь это не то… У нас в классе некоторые девочки занимаются в музыкальной школе, но вы играете гораздо лучше, честное слово! Жаль только, что я ничего не понимаю в музыке. Но можно я всегда буду приходить и слушать? Я буду тихо сидеть, не стану мешать.

      – Конечно, приходите. А хотите, я вам буду не просто играть, но и рассказывать о музыке?

      – Да нет, зачем это мне?.. Ой, нет! Хочу, конечно, хочу! Пусть будет музыка с рассказами о ней! – И закончила совершенно неожиданно: – А то я по вечерам все время одна да одна.

      – Договорились. Приходите завтра вечером снова.

      – Завтра воскресенье…

      – Ну и что? Или к вам кто-то придет вечером?

      – Нет, ко мне и днем почти никогда не приходят… Просто я подумала, что завтра не будет обхода и процедур, и мы могли бы днем погулять в саду, и вы бы мне что-нибудь про музыку рассказали… А вечером я бы пришла сюда слушать, как вы играете.

      – Прекрасно, вот так мы и сделаем! Отправимся на прогулку сразу после завтрака. Хорошо?

      – Хорошо. А вы на каком этаже лежите?

      – На втором. Двенадцатая палата.

      – А я на третьем, в двадцать четвертой. Жалко, что мы не на одном этаже, а то бы ходили в одну столовую. И телевизор тоже могли бы вместе смотреть…

      – Да, жаль, – сказал Роман, телевизора не любивший. – Так я буду вас ждать в вестибюле сразу после завтрака.

      – Я обязательно приду!

* * *

      – Прохладно сегодня! – заметил Роман, когда они вышли на крыльцо.

      – Это с утра! Потом разогреет! – быстро сказала Юля. На ней был болоньевый плащик защитного цвета, из-под него торчал больничный халат, а из-под халата – синие спортивные брюки; на голову до самых бровей была натянута красная вязаная шапочка, заканчивающаяся острым уголком