Грёбаный саксаул. Сергей Герман

драки.

      Висевший на стене громкоговоритель периодически выплёвывал из себя фамилии, строгим голосом приказывал явиться туда-то и туда-то.

      Наконец вызвали нас. Это была медицинская комиссия. Приказали раздеться.

      Мы ходили по кабинетам как неандертальцы. Совершенно голые. Какая-то врачиха лет пятидесяти решила посмотреть чьи-то зубы. Пока она изучала кариес во рту защитника Родины, у него встал. Все заржали.

      Врачиха перевела взгляд на напрягшегося воина и оторопела. Пролепетала.

      – Ты писать хочешь, мальчик?

      Мальчик покраснел.

      Штеплер стоял перед молоденькой врачихой, а она очень внимательно рассматривала русалку, сидящую на его плече.

      – Чего застыла? – недружелюбно спросил Штеплер.

      – Да вот… рассматриваю.

      – В постели рассмотришь.

      Врачиха зарделась.

      Потом мы стояли перед каким-то длинным желчного вида подполковником, который сидел за большим «начальственным» столом.

      На столе стопка личных дел. Полковник берёт одну сверху, читает. Брезгливо спрашивает- фамилия, образование, специальность?

      Зачем это ему было нужно, не знаю. Всё было написано на папках, которые он держал в руках. Это был заместитель областного военкома и он определял нас на государеву службу, согласно наших деловых и моральных качеств.

      Военный чиновник спросил меня:

      – Служить хочешь?

      – Так точно! Хочу!

      Заместитель военного комиссара взглянул на меня с подозрением. Обычно граждане в армию не рвались. Если они, конечно, не хотели спрятаться там от правосудия.

      Но я не врал. Я действительно хотел служить.

      – Ну?… И куда тебя отправить?

      – Желательно в тёплые страны.

      Тот взглянул на меня с ещё большим подозрением.

      – В каком смысле? На Тихоокеанский флот?

      На флот я не хотел. Я хотел в Афганистан. Там погиб мой друг Витя Федотов.

      – Ну ты и дурак! – сказал чиновник. – Ладно! Будут тебе жаркие страны. – И что черкнул на моей папке.

      – Следующий!

      Часов в десять вечера нас снова построили. На плацу стояли трое военных – пузатый офицер, прапорщик и сержант.

      Это были покупатели. На их плечах были синие погоны и птички в петлицах. Лётчики.

      Нашу команду разделили. От тех, кто ехал в автобусе осталось восемь человек, среди них Штеплер.

      Добавилось ещё трое. Один из них, чернявый, небритый и нестриженый тип, похожий на битла. Второй, тот самый, писающий мальчик. Его фамилия была Саржевский. Третий, был похож на японца, а может и на корейца. У него было широкое смуглое лицо, крупные ровные зубы, раскосые глаза.

      Прапорщик держал в руках стопку дел.

      Офицеру под тридцать. На погонах – четыре маленьких звездочки. Он брал в руки передаваемое ему личное дело, называл фамилию.

      Призывник громко отвечал.

      – Я!

      Из одиннадцати человек у восьми были немецкие фамилии. У раскосого – китайская. Или корейская- Ли Ван Хе. Звали его Иван Иванович.

      Капитан