От триумфа до разгрома. Русская кампания 1812-го года. Эжен Лабом

Этот выдающийся офицер был первым в этой кампании, кто попал в руки русских.

      Дело в том, Наполеон выбрал довольно уязвимое место для переправы через Неман, поскольку возвышенность, с которой можно было наблюдать за Ковно, находилась на нашем, левом берегу. Но, несмотря на это, русские не собирались оказывать нам сопротивление. Говорят, что император Александр вел подготовку, чтобы воспрепятствовать нам перейти Неман, но в тот момент, когда наши войска начали наступление, генерал Барклай-де-Толли, бросившись к ногам своего хозяина, умолил его не вступать в борьбу с грозной армией, добавив, что нужно свободно пропустить Наполеона, сохраняя свои силы и резервы, а потом, когда голод и холод существенно сократит численность его войск, тогда и атаковать. Я не могу поручиться за достоверность этой истории, но ее нельзя считать совершенной выдумкой, если учесть, что император Александр, после шести недель пребывания в Вильно, постоянно следя за состоянием своей армии и намечая главные точки для обороны города, внезапно покинул его и отдал приказ отступать за Двину[39] и Днепр.

      По приезде в Вильно мы прочитали воззвание императора России, сделанное им, когда он узнал, что французские войска перешли Неман. В нем так ярко отразились великодушие и справедливость Александра, что сравнивая его с обращением Наполеона, проникнутым духом безграничной наглости и несправедливости, читатель может получить полное представление о характерах этих двух завоевателей, к действиям которых ныне было приковано внимание всего мира. Вот оно:

      «Долгое время Мы наблюдали неприязненные действия против России, исходящие от Французского Императора, но всегда мирными способами старались предотвратить их. Однако, видя непрекращающийся поток этой прямой и явной агрессии и, несмотря на наше искреннее желание сохранить спокойствие, Мы были вынуждены собрать и вооружить наши армии. Но даже тогда Мы утешались мыслью, что мир возможен. Мы не покидали границ Нашей империи и, не нарушая принципов мира, вели подготовку для собственной обороны. Но все примирительные и миролюбивые меры не смогли сохранить желаемого Нами спокойствия. Французский Император, внезапно атаковав нашу армию в Ковно, первым начал войну. Итак, видя, что ничто не может изменить его намерения, Нам не остается ничего иного, как призвав на помощь Всевышнего – Свидетеля и Защитника правды, противостоять силам противника. Мне нет необходимости напоминать генералам, офицерам и солдатам об их долге и их храбрости. Кровь доблестных славян течет в их жилах. Воины! Вы защищаете свою веру, ваше Отечество и вашу свободу! Я с вами. Бог покарает врага».

      Вильно, 25-е июня 1812 г.

Александр

      В то время как вся наша армия была сосредоточена недалеко от Вильно, второй русский корпус генерала Багговута отступил за Двину. Князь Витгенштейн отступал на Вилкомир,[40] поскольку герцог Реджио (Удино), маршируя на Янов[41] и Шаты,[42] заставил его уйти из Жемайтии. 28-го июня они встретились возле Девелтово.[43]

39

Имеется в виду река Западная Двина. – Прим. перев.

40

Вилкомир – теперь Укмерге (Ukmergė), Литва. – Прим. перев.

41

Янов – теперь Йонава (Jonava), Литва. – Прим. перев.

42

Шаты – теперь Шета (Šėta), Литва. – Прим. перев.

43

Девелтово – теперь Делтува (Deltuva), Литва. – Прим. перев.