Моя слабость. Ирина Васильевна Давыдова

сделаю перевязку.

      – Я думал, все с Максом наговориться не можешь.

      Врачиха закатила глаза.

      – Почему футболка на полу?

      – Постирать надо. Бери чемодан свой и иди сюда уже.

      – У тебя температуры нет? Что‐то ты к ночи совсем грубый стал. Хотя, о чем это я? Ты кажется всегда такой.

      Отвечать ничего не стал. Повернулся спиной и прикрыв глаза, представил, как Нина возится с моей раной. Но стоило ей коснуться спины, как меня окатило жаром, а в паху запульсировало от желания.

      – Может как‐то побыстрее? ― рявкнул я, незаметно поправляя член в штанах.

      – Я стараюсь, ― буркнула она, продолжая касаться моего тела.

      Думал с ума сойду, пока она закончит с перевязкой. Нина словно специально долго возилась, но, когда закончила, стало даже грустно. Хотелось снова ощутить ее руки на себе.

      – Готово. Отнесу твою футболку в стирку. А ты больше так не напрягайся, иначе снова кровоточить будет.

      – Разберусь. А футболка пусть валяется. Быстро в кровать! Ходишь без носков.

      Я вышел из комнаты, собираясь приготовить для нее чай. Макс уже лежал на раскладушке, наверняка успел уснуть.

      Я, не спеша приготовил чай, добавил меда и лимона, и подумав, решил прихватить горсть конфет, которые тоже привез брат. Пусть поест врачиха, может подобреет.

      – Не понял, ― нахмурился я, вернувшись в комнату.

      Нина лежала на кушетке.

      – Чего? ― уточнила она, высунув из‐под пледа нос.

      – Я сказал в кровать ложиться.

      Она округлила глаза.

      – Я не собираюсь с тобой спать.

      – Второй раз повторять не буду.

      Прошел к кровати, и поставил чашку с чаем на тумбочку. Конфеты рядом.

      Нина не спешила выполнять мою просьбу.

      – Я за ремнем.

      – Да иду я, иду, ― буркнула она, и плотно закутавшись в плед, перекочевала на мою кровать.

      – Успокойся, трогать тебя не буду. Сама прискачешь.

      – Фиг тебе, ― хмыкнула она, и спрятала нос в плед.

      Да уж, тяжелый случай. А Макс еще что‐то про резинки говорил. Кажется, не тот случай.

      Глава 5

      Нина.

      Тяжело вздохнув, пришлось-таки перебираться в кровать грубияна. Правда я не понимала, почему он пристал со своей просьбой. Неужели думает, что я растекусь лужицей перед ним. А вот фигушки ему, пусть даже не мечтает.

      Укутавшись в плед, я перешла на кровать, и демонстративно отвернулась к стеночке, дабы не видеть этого наглого болвана. Но в следующую секунду Гриша сорвал с меня мой кокон и накрыл одеялом, а сам пошел на кушетку, не забыв погасить свет.

      Чего это вдруг?

      Я приподнялась, пытаясь разглядеть грубияна, но в темноте это было невозможно. Я закуталась в одеяло и попкой прижалась к теплой стене. Ах вот оно что! Неужели так переживает за меня? Боится, что помру и моего тельца хватятся родители? Правильно, дядечка, бойся.

      Улыбнувшись, положила голову на подушку и только начала засыпать, как услышала сквозь сон недовольные бурчания. Резко зажмурилась, от яркого света, который