Игра матричного поля. Диана Калоян

время давала себе знаки, оберегала себя до этого момента?

      Куратор кивнул. Мы оба поняли, про что говорим.

      Находясь в семье, я объективно, имея двоих маленьких детей, не испытывала счастья. Постоянные измены, побои, скотское отношение заставляли меня делать странные по природе человеческой вещи, а конкретно – ненавидеть свою жизнь без понимания, что всё может быть исправлено. Странные они потому, что человек всегда должен видеть «свет в конце тоннеля». Но видеть он начинает его, по большому счету, только тогда, когда отходит от ситуации подальше. Мне же, в те времена, и в голову такое прийти не могло.

      Депрессия уничтожала все мои стремления. Я не могла радоваться ни детям, ни факту жизни. И вот однажды, когда я решилась на самый отчаянный для себя поступок, произошло что-то, что я не могла объяснить много лет подряд. И тут пришел ответ.

      После очередного домашнего скандала я хотела выброситься из окна квартиры на седьмом этаже, где мы тогда жили. В квартире мы с детьми остались втроём. Уложив детей спать, я медленно зашла на балкон, наклонилась с него очень сильно, чтобы увидеть, где я приземлюсь. Это было состояние помутнения рассудка, абсолютно неконтролируемое. На том злосчастном балконе я вела себя так, словно делаю совершенно обычные, рутинные вещи. Время тогда сильно замедлилось, а в голове гудел белый шум. Внизу я увидела серый асфальт, на котором по иронии судьбы белым мелом, нечёткой детской рукой было написано слово «мама».

      Я бы сделала это совершенно точно. Но вдруг я услышала, как в комнате, в которой спали мои дети, громко заиграл телевизор. Сам собой. Я еще минут пять после услышанного не хотела идти обратно. Но позже зашла на кухню с балкона и услышала, как маленькие ножки сонно, медленно ведут моего ребёнка ко мне.

      Это был не единственный эпизод, который мне так отчетливо запомнился. А после кто-то или что-то, помешав мне сделать эту страшную вещь, давало мне знаки. Я благодарила о них небо. Знаки придавали мне желание жить дальше. И в какой-то момент помогли мне сделать очень важный и по итогу верный шаг – уйти из семьи. Не помню самого момента побега, но помню свою хитрость и то, что я испытывала колоссальное спокойствие в процессе. Словно мне из глубокого ресурса, из каких-либо мне неведомых глубин, дали силы, и я смогла воспользоваться ими на изменение событий.

      Небесам было угодно сделать меня восточной девушкой из семьи, которая имела многие противоречия, связанные с тем национальным миром, к которому они принадлежали. Все творили, что хотели, а потом, рассуждая на тему своих поступков, приводили какие-то странные доводы, объясняя всё одним и тем же «так принято».

      В том периоде я не чувствовала безусловную любовь. Как только я уходила в иллюзию, что я люблю всё, что меня окружает, или тех, кто меня окружает, меня тут же опускали на землю показательными событиями. Анализируя сейчас всё, что происходило, я могу сказать: это были намёки. Всё когда-нибудь заканчивается, и это лучшее, что осознал для себя человек.

      Плохое, закончившись, дает свободу мыслям о чем-то новом, прекрасном. Хорошее