Красный волк. Ветер с востока. Мира Армант

зашипел Льенар. – Зажги свечу. Скорее!

      – Вот черт! – сыпал проклятиями Оливер, шаря по полу в поисках свечи. – Шур салих! Сволочь! Где ты, падла?

      – Марк, – вкрадчиво позвал Льенар, – Марк ты меня слышишь? Эй! Марк! Ответь! Слышишь меня?

      Свеча снова зажглась в трясущихся руках Оливера, осветив лежащего на мешке как и раньше, серого. Чикуца прижался к влажной стене пещеры и мелко трясся. Недвижимым взглядом собака уставилась на пламя свечи, скулила, всячески избегая смотреть на людей и того, кто лежал на полу.

      Льенар склонился над лицом Марка и прислушался.

      – Дышит, – сказал он шепотом, – очень редко, но дышит. Надо дать ему воды. Хоть губы смочить.

      – Ладно, – Оливер запустил руку в мешок под головой колдуна и извлек оттуда небольшой бурдюк. – Дай. Только немного. Нам самим…

      – Хорошо.

      Льенар плеснул на ладонь воды и смочил синие губы на тёмно-землистом лице старика. Влага тут же впиталась, а Оливер готов был поклясться, что видел, как от губ колдуна поднялась струйка пара. Льенар снова смочил ему губы, вглядываясь в лицо полутрупа.

      – Хватит уже! – распорядился Оливер, отбирая бурдюк. – Это все, что есть! Нам еще долго здесь сидеть. На вот, – он достал из мешка сверток, – сам поешь! Это сушеная рыба. Я клянусь, я видел, что он сидел! С открытыми глазами. А ты видел? Видел, как он сидел?

      Льенар кивнул, принимая рыбу, и впился в нее зубами, отрывая кусок. Оливер продолжал:

      – Напугал меня! Чего он сейчас притворяется дохляком? Лежит такой, типа мертвый. А сам, вон! Раз, и сел! Может он и ходить может? А я его на загривке таскай! Хорошо устроился! А? Чего скажешь, Льенар? Притворяется он? Чикуца, вон испугался… Иди сюда, пес!

      Оливер перебрался поближе к собаке и, поглаживая, пристроил его голову на своих коленях. Пес закрывал глаза каждый раз, когда рука человека поднималась над ним, будто ожидая удара.

      – Ну… не скули. Все нормально, – успокаивал то ли собаку, то ли себя, Оливер, – он не тронет. Видишь, лежит смирненько. Не шелохнется. Ну его! А мы тебя завтра отмоем! У храма ручей есть. Искупаем. Будешь опять рыжий…

      Я не хочу сидеть здесь до следующей ночи. Слышишь Ли? Мне не по себе рядом с этим вонючим мешком костей! Не будем ждать ночи, выйдем на рассвете! Я уже готов.

      – Не истери, – спокойно сказал Льенар. – На рассвете, так на рассвете. Пойдём неспешно, нести будем по очереди.

      – Не-не-не! Я к нему больше не притронусь. Сам тащи своего старика! Могу выйти вперед на разведку. Буду ждать тебя на высотах. Там ты отдохнёшь, а я – снова вперед.

      – Хорошо. Ладно. Пора поспать.

      – Сможешь уснуть рядом с этим? – Оливер ткнул трясущимся пальцем в сторону колдуна, а Чикуца, впервые с тех пор, как его узнал Льенар, утробно зарычал. – Да! Чикуце он тоже не по душе!

      – Можем по очереди, – предложил Льенар, – хочешь первым?

      – Я не усну. Ну его к черту! Если можешь, то спи!

      – Ладно!

      Льенар уселся поудобнее, обхватив себя руками,