Свой путь. Андрей Светонос

смехом:

      – Загнал нас своим неуёмным спортивным темпом. Привык в «марафонских» походах носиться, закусив удила… Зато благодарил нас, что первый раз смог разглядеть чудесную природу. А то, на всех своих спортивных горных маршрутах, лишь под ноги смотрел, гружёный тяжёлым рюкзаком, озабоченный временем прохождения и не видя окружающей его первозданной красоты. А вот меня учил правильно дышать при ходьбе – животом, занудно, всю дорогу напоминая…

      Николай при этих её словах добродушно и удовлетворённо посмеивался, подтверждая каждое слово Риммы Михайловны. А Юрий Павлович всё время молчал, довольно улыбаясь и редко бросая острый, но дружелюбный взгляд, при этом не глядя никому прямо в глаза. За спиной у Николая, при наших разговорах, оживилась группа из четырёх молодых туристов, как позже оказалось – москвичей. По их виду и рюкзакам было понятно, что они тоже вышли из похода. Трое парней, не оглядываясь на нас, скромно и тихо обсуждали впечатления, от услышанного с нашей стороны. И только молодая девушка из их компании пыталась вступить в наш разговор. Она даже встала коленями на сиденье, обернувшись к нам и наглым взглядом «поедала» меня настолько, что мне было очень неприятно. Её попытки перевести нашу беседу на эзотерические темы легко поддерживала словоохотливая Римма Михайловна. Но Юрий Павлович, раз за разом, осаждал свою супругу очень сдержанно и тактично, лишь прикосновением руки, чтобы окружающие этого не замечали. А мой, самонаводящийся, взгляд периодически поневоле и неосознанно поворачивал мою голову навстречу мощному призывному взгляду москвички. Осознавая, через мгновение, своё нежелание отвечать ей взаимностью, я резко отворачивался, нарочито показывая свою досаду за себя и небрежение к ней, чтобы избежать возможных зацепок за моё внимание. При этом я успевал замечать, что её сосед, молодой парень из их компании, постоянно одёргивал нахалку, невольно выдавая норов своей приятельницы. Автобус останавливался часто, подбирая всех желающих по дороге, но я, за безостановочным разговором, даже не заметил прошедшего времени, как мы прибыли в Усть-Коксу.

      На центральной площади, где наш рейс встал на обеденную остановку, были сконцентрированы, наверное, все магазины райцентра и общественная столовая. Водитель объявил двухчасовой перерыв. Вероятно, он был местный и пошёл обедать домой. Толком не евши уже несколько дней, я направился прямиком в столовую, предвкушая грядущее удовольствие. А Николай сказал мне, что они втроём пойдут на берег Катуни, который виднелся, в двухстах метрах отсюда, зелёной поляной. Приняв это за намёк на приглашение в их компанию, я обещал немного погодя последовать за ними.

      В столовой, у раздаточной блюд – ни желающих покушать, ни самих блюд на лотках. А в зале, за столиками – доедали свой обед несколько человек. За прилавком, через мгновение, появилась упитанная и недовольная жизнью сотрудница, очевидно и раздающая, и кассирша в одном лице. Я заявил женщине в белом халате без предисловий и твёрдо:

      – Мне, пожалуйста, дайте всё, что