Ждите Алый Закат. Леонид Воробьев

допоздна.

      – Тебе тоже нужен отдых, Мил.

      – Да, я понимаю, но, сам посмотри, для меня это и работа, и долг.

      – Тоже верно, – согласился я.

      И так за беседой бы добрели до самого сухого дока, но, не заходя на его территорию, прошли вдоль ряда старых покосившихся гаражей, пока не вышли к укрепленному большой подпорной стенкой берегу. Вода шумно билась о бетон и рассыпалась на сотни и сотни мелких холодных капель. Отсюда открывался красивый вид на заходящее солнце, на длинный брекватер и на пустующий корпус старого цеха судоремонтного завода.

      – Как ты себя чувствуешь, Максим? – поинтересовалась Мила.

      – Что? – опешил я. – Ты имеешь в виду…

      – Ну, твое ментальное самочувствие, – уточнила она.

      – А, ты про это, – кивнул я, вновь переводя взгляд на морской горизонт. – Мне кажется, я начинаю чувствовать себя чуточку лучше, – немного приврал я, но, не убедив в этом даже самого себя, добавил. – Хотя тревога, на самом деле, никуда не делась.

      – Кошмары мучают?

      – Да, случается, – ответил я. – Я пью свои таблетки, но то и дело что-нибудь произойдет, что выбьет меня из колеи, после чего приходится подолгу приходить в себя. Пока что мне это тяжелее обычного дается.

      – Пробовал оградить себя от раздражителей? – спросила она, глядя на меня прищуренными из-за слепящего солнца глазами.

      – Пробовал, но никогда ведь не знаешь, откуда ждать беды, – помотал я головой. – А дома запереться тоже не вариант.

      – Не вариант, – согласилась Мила. – Но ты все равно береги себя, Максим.

      – Я постараюсь, – улыбнулся я.

      – Рада, что у тебя все более-менее хорошо, а то мне показалось, что ты последнее время слишком сильно зацикливаешься на этом.

      – Может быть, – кивнул я. – По мне видно?

      – Да, – ответила Мила. – Ты не такой, как раньше. Более замкнутый, что ли… Порой как будто где-то в своем мире живешь.

      – Может быть и так, – согласился я.

      Когда солнце уже наполовину скрылось за линией горизонта, мы решили идти назад. К моменту нашего возвращения на сцене уже начали выступать какие-то местные малоизвестные, но в целом неплохие исполнители, а людей, кажется, немного поубавилось. Пока мы стояли и обсуждали концерт, Миле позвонила мама и попросила ее вернуться домой, так как бабушка без Милы отказывалась делать что-то, о чем мне знать было не положено. Очень кстати, гуляя по площади, мы встретили Николая – дядю Милы, который согласился отвезти ее домой. Он предложил подкинуть и меня, но я отказался, решив пройтись до дома пешком. Мои родители, дождавшись окончания основной части праздничного концерта, тоже уехали домой.

      И вот, я остался один. Погруженный в свои мысли, я брел вдоль периметра площади, пока не обратил своего внимания на ряд небольших киосков с угощениями, возведенных тут как раз к празднику. Решив взять себе что-нибудь, я проследовал к ним, но, приблизившись почти вплотную к небольшой праздничной ярмарке, среди прочих вывесок я заметил одну, заставившую меня застыть.

      Под