По лезвию прошлого. Не жалей меня 2. Сигрид Алая

начальника прозвучал как выстрел.

      – Но я ведь…

      Яна пыталась найти слова, но была слишком потеряна.

      – Ты воспользовалась телефоном на рабочем месте, в рабочее время. Ты была не на высоте. С этой дамочки мы могли стрясти кучу денег.

      Яна поняла, что спорить и пытаться доказать свою правоту было делом бесполезным. Бодрое и сказочное утро кануло в небытие. Она понуро опустила голову, сгребла свои вещи и вышла молча.

      – Расчёт получишь, когда поедешь оформлять увольнение, – услышала она напоследок.

      Яна выбежала на улицу и снова набрала Андрею, но безрезультатно. Сегодня он был занят с самого утра на студии. Домой. Ей срочно нужно домой.

      Голова гудела. Противная мысль закралась и взорвалась алой ревностью. Марина обозначила дату поездки, чётко совпадающую с внезапной работой Андрея.

      Звонок застал Яну в метро. Среди шума поездов и громких разговоров пассажиров она с трудом смогла расслышать голос мужа.

      – Яна, что стряслось? – голос его звучал раздражённо. Андрей очень не любил, когда его отвлекали от работы.

      – Я… домой, – выдавила из себя Яна.

      – Что с тобой? – голос стал встревоженным, на заднем плане обозначился басист, настраивающий свой инструмент.

      – Меня уволили, – пропищала Яна.

      – Что? Можешь погромче говорить? Я совсем тебя не слышу.

      Андрей действительно ничего не расслышал в той какофонии звуков, что лились из динамика телефона.

      – Приходи домой, – Яна дала волю слезам и отключилась.

      Волк ругнулся, но на сердце стало тяжело. Что-то случилось, иначе Яна не стала бы его беспокоить.

      – Сегодня без меня, – объявил он, не вдаваясь в подробности, и выбежал за дверь.

                              ***

      Андрей застал Яну, расхаживающей туда-сюда по гостиной, нервно сжимающей кулаки, настолько, что побелели костяшки пальцев.

      Она вздрогнула, когда услышала голос мужа из прихожей.

      – Яна! Милая!

      Он подскочил к жене и схватил за плечи.

      – Что стряслось?