Выбор твой. – - -

для того, чтобы гости могли спать даже днем при полной темноте. Сегодня они пригодились, чтобы скрыть свет для прохожих на улице.

      Я вошла в дом, тяжело дыша, прислушиваясь к звуками и запахам. Мама зажгла небольшой фонарик, который мы держали вместе со свечками и спичками на случай аварий. Чудно понимать, мы у себя дома, но крадемся во тьме будто воры, а в одной из комнат лежит тело моего отца.

      Мы убедились, что он все еще там. При виде его мама не удержалась от слез, немного загундев. Мы поднялись наверх в их спальню, и там тоже закрыли окно, дополнительно опустив жалюзи. Только после этого мама включила свет.

      – Вот они, – сказала она, открывая глубокий шкаф, в котором можно при желании жить, так как он был больше похожим на лестничный чулан.

      В его дальнем углу, за коробками с обувью и двумя рейками с одеждой стояли чемодан и рюкзак отца.

      – Давайте торопиться, пока никто не явился, – наполнил Андрей Николаевич, видя, что мы не решаемся их вытащить наружу.

      Я достала рюкзак, но вот чемодан мне не удалось даже сдвинуть с места. Тогда в шкаф залез Андрей Николаевич, а в следующую секунду издал звук удивления и с усилием, дернув его на себя, выволок наружу.

      – Это вовсе не чемодан, – сказал он, едва не присвистнув, настолько сильным было его изумление. – А ручной пулемет, сирийского производства со съемным стволом, при случае его можно использовать, как гранатомет, типа Хаммер. Ты знала, что у вас в доме есть, такое?

      Ну, откуда ей знать. Отец мог хранить в нем что угодно, даже ядерный комплект боеголовок, она бы не стала интересоваться.

      – Ты уверен, что там нет денег, – спросила она, расстроенно, хлопая глазами.

      – Нужно его открыть и выяснить.

      «Чемодан» блокировал кодовый замок. Мы открыли рюкзак. Внутри лежало сменное белье, носки, свежие джинсы и джемпер, летняя кепка с надписью Туркас и несколько красных футляров с медалями. Но ни ключа, ни документов или хотя бы денег в нем не было.

      – Может быть, пароль есть на нем. Брелок или что-то еще? – предположил Андрей Николаевич.

      Мы согласились. Спустились вниз, в комнату, где лежал отец. Мама обшарила его карманы в одежде, посмотрела кровать, поискала на шее. Не нашла ничего, кроме складного ножа, приглашения и пачки сигарет с зажигалкой.

      – У нас мало времени, – заметила она. – Я ничего не вижу.

      Мы втроем стояли и смотрели на труп. Я думала, что отец при жизни доставлял много проблем, и после смерти продолжает в том же духе.

      – Тогда пошли? – предложил психолог.

      – Нет, мы не уйдем отсюда, пока не выясним, что в том чемодане, – маму уже было не остановить. – Я посмотрю в комнате, а ты посмотри его еще раз.

      Велела она мне. Включив фонарик на сотовом, я начала перебор тряпок и вещей по новой, но ничего так и не нашла. Сев на матрас, задумалась. Отец не выглядел человеком, который все помнит, при таком количестве алкоголя, мог ли он бояться забыть набор цифр. Я решила, что мог, покосилась на его тело.

      Встав,