За рекой Смородиной. Стихи. Анна Долгарева

чашка,

      у ангела порезаны пальцы.

      в крови у него пальцы,

      и ангел крылом машет,

      бормочет под нос: «Да чёрт с ним».

      Следующий кадр: терриконы,

      на заднем плане поля весенние,

      пехота идёт в наступление,

      миномёт пашет,

      молодой парень над ухом слышит

      непонятное бормотание

      и удар,

      словно сзади толкнули:

      обернуться необходимо.

      Оборачивается —

      и пуля

      пролетает мимо.

      «Его звали Максим…»

      Его звали Максим,

      И он был контрабандистом.

      Когда началась война,

      Ему было тридцать.

      Меньше года

      Он продержался,

      Недолго.

      Под Чернухино

      Он вывозил гражданских,

      Его накрыло осколком.

      Мне потом говорили тихо:

      Вы не могли бы

      О нём не писать?

      Всё-таки контрабандист,

      Бандитская морда,

      Позорит родину-мать.

      Её звали Наташа.

      Она была из Лисичанска.

      Прикрывала отход сорока пацанов.

      Ей оторвало голову —

      Выстрел из танка.

      Они говорят о ней,

      Губы кривят,

      Чтобы не плакать снова.

      Она была повар и снайпер.

      У неё не было позывного.

      Её звали Рая,

      Художник,

      Ей было семьдесят лет.

      Жарким августом,

      Перед всей деревней,

      В обед

      Её били двое —

      По почкам и по глазам,

      Чёрный и рыжий,

      Искавшие партизан.

      Она ослепла,

      Но всё-таки выжила.

      Даже успела увидеть

      На улице тело рыжего.

      …а с тем,

      Кто предатель,

      А кому давать ордена,

      Разбирайтесь, пожалуйста,

      Как-нибудь без меня.

      «Мы думали, что живём в эпоху безволья…»

      Мы думали, что живём в эпоху безволья,

      что мы кто угодно – но никогда не солдаты.

      Но потом наши братья взяли палки и колья

      и вышли на автоматы.

      Война выбирала нас.

                            Мы были художники и поэты.

      Мы не умели воевать, но быстро учились.

      И нет у войны романтики,

                                   никакой романтики нету,

      только ветра степного примесь

      да горечь утрат. Мы стали злы и расколоты,

      научились делать перевязки,

                                   вставать по тревоге,

      и было сухое, безводное летнее золото,

      и были истоптанные дороги.

      И была дорога вперёд – помалу, упрямо,

      через снега, через жгучее злое солнце.

      Эпоха выбрала нас. Не забывай меня, мама.

      Я не знаю, кто вместо нас вернётся.

      «Посудить по признакам по внешним…»

      Посудить по признакам по внешним —

      Время лета, радости и мира.

      Белое сухое и черешня.

      В