За рекой Смородиной. Стихи. Анна Долгарева

был маленький,

      Я хоронила его в своём платке.

      В этом месте я,

      Видевшая

      столько человеческих трупов,

      Что хватит на деревенское кладбище,

      Спряталась под одеяло.

      Накрылась им с головой

      и долго повторяла:

      «Теперь я живу в этом домике».

      «бессмысленно заклиная остаться людьми…»

      бессмысленно заклиная остаться людьми,

      в крайнем случае становясь котом,

                                 но не прочим зверем,

      я

      сшиваю

      раздробленный

      мир —

      нет ничего кровавее и грязнее.

      но я тут буду стоять со своими стихами, ныть

      о гуманизме посреди городов выжженных.

      в шесть часов вечера после войны

      я не выживу.

      я утверждаю, что значат что-то слова,

      я утверждаю, что значит что-то любовь.

      русская моя рыжая голова,

      русская моя красная кровь.

      вот такая, блин, музыка, такая война,

      делу – время, потерям – счёт.

      слушай, ну если хочешь – меня проклинай,

      только меня, а не кого-то ещё.

      «А помните, были девочки-фигуристки?»

      А помните, были девочки-фигуристки?

      Помните, как они надо льдом взлетали?

      А потом применили летальное.

      По Донецку, Горловке, Харькову,

      От людей – окровавленные огрызки,

      И вороны каркают.

      А девочки танцевали,

      Выгибались руки в идеальном овале,

      Земля отзывала своё притяжение.

      А потом побагровела и порыжела,

      И ничего не значат теперь эти танцы.

      И мои стихи ничего не значат,

      Раз никого не спасли.

      Говорю: «Останься в живых, останься,

      Как же я буду иначе

      Среди искалеченной этой земли».

      В трубке гудки

      Связь пытаются выловить.

      Но ведь танцевали же.

      Танцевали?

      Было ведь?

      «В три часа ночи…»

      В три часа ночи,

      Сидя в зелёной машине

      С «никоном» и блокнотом,

      Стукаясь головой о дверь,

      Я вспомнила пазик

      В Кировске, ЛНР.

      Это была запасная машина на штабе,

      Ровно так же тряслась на ухабах.

      Ещё я вспомнила,

      Как летней ночью ехала с Лёшей Добрым,

      Комбатом «Призрака»,

      На «Ниве» через летнюю степь во тьме.

      Гремели прилёты, стрекотали сверчки,

      Лёша включил музыку из аниме.

      Я тогда была моложе,

      Наверное, лет на двести.

      Мы воевали

      Против армии.

      С говном и ветками.

      Нас убивали,

      А в штабе запрещали ответку.

      Было совершенно понятно,

                               что правда за нами,

      Хоть нас и мало.

      Лёшу, кстати, похоронили в Алчевске.

      Я не была у него на могиле.

      Я вообще не хожу на могилы