Как отредактировать карму. «Бхагавад-Гита» на все случаи жизни. Игорь Аниканов

с изумлением. Тот, кто бесстрашно и в одиночку сражался против шести великих воинов, сидит посреди поля боя и утопает в своей скорби и сострадании. Видя, что Арджуна находится под влиянием демонической природы в лице апатии, сомнения, страха и скорби, Кришна обращается к нему:

      Санджая сказал: «Увидев, что Арджуна охвачен состраданием и скорбью, а глаза его полны слез, Мадхусудана, Кришна, произнес такие слова.

      Верховный Господь сказал: «О Арджуна, как могла эта скверна одолеть тебя? Такое поведение недостойно того, кто знает истинную цель жизни. Оно приведет человека не в рай, а к бесславию».

      Колесничий Санджая здесь называет Кришну Мадху-суданой («сразившим демона»), указывая на то, что лишь он может «разрубить демона сомнений» Арджуны. Также он называет его Шри Бхагаваном, что означает «Верховный Господь». «Шри» переводится как «прекраснейший», а «Бхагаван» – как «обладатель шести достояний»: джнана («знание»), вайрагья («отрешенность»), яшаса («слава»), вирья («сила»), айшварья («богатство»), шри («красота»). Слово «Бхагаван» происходит от существительного «бхага» – «богатство» – и родственно славянскому слову «Бог». То есть Бог – это тот, кто в полной мере обладает шестью основными богатствами и при этом не привязан к ним.

      Мирись, мирись, мирись и больше не дерись

      Однажды девушка на семинаре по преодолению гнева рассказала случай, когда ей удалось справиться со своей яростью. Она шла по улице в хорошем настроении, переходила дорогу и нечаянно задела старушку, которая шла рядом, плечом. И тут же хотела извиниться, но не успела – разгневанная бабушка толкнула ее в спину. Чувствуя сильное негодование, девушка обернулась. И увидела то же, что увидел Арджуна в глазах Кауравов, – злость, готовность сражаться, остервенение. И в тот же миг к ней пришло понимание того, насколько плохо должно быть этой старушке, если даже малейшее недоразумение вроде легкого толчка вызвало в ней такой сильный гнев. И тогда ее собственный гнев сменился на сострадание. Она искренне извинилась, и ее извинение попало старушке в самое сердце, и слезы потекли из ее глаз. И вот они вместе шли, плакали и жаловались на судьбу. Такая же перемена произошла в Арджуне: увидев воинственные взгляды, он решает, что не готов уподобляться своим родственникам.

      Мы трактуем боль, с которой Арджуна воспринимает грядущую смерть родных и близких как сострадание. Но представьте себе Майка Тайсона, боксера-профессионала, занесенного в Книгу рекордов Гиннесса за самые быстрые нокауты в истории бокса, который выходит на ринг под восторженные возгласы толпы. Представьте, что вместо того, чтобы вступить в поединок, он вдруг сбрасывает перчатки и говорит, что не готов навредить своему противнику даже за пояс чемпиона мира.

      Не хочу сражаться – хочу наслаждаться

      Поведение Арджуны как воина, долг которого – сражаться, не могло выглядеть в глазах Кришны иначе как недостойное того, кто понимает истинную цель жизни. Кому, как не Арджуне, знать, что уклонение от выполнения своего долга ведет к бесславию?