Присутствие [духа]. Как направить силы своей личности на достижение успеха. Эми Кадди

– удивились мы. “На улицу!” – сказал он».

      Как раз на улицу Джеффри Браун и не особенно стремился. В колледже он изучал вопросы коммуникации, а став священником, наметил себе цель – место пастора в мегахраме, в большой пригородной конгрегации, какие тогда начали появляться по всей стране, проповедуя евангелие материального успеха и процветания. Если бы за пару лет до того Джеффри спросили, каковы его устремления, он сказал бы, что хочет церковь с тысячами прихожан, свою собственную телепрограмму для проповедей и т.д. Войны между бандами в гетто как-то не укладывались в эту картину.

      Конечно, по воскресеньям, читая проповеди, он должен был что-то говорить о происходящем. «Я выходил на амвон и произносил проповедь против насилия, – рассказывал он, – а потом, по окончании службы, садился в машину и уезжал в свой уютный домик в хорошем районе».

      Но кровопролитие не прекращалось, и отчаяние подступало все ближе. Джеффри все чаще приходилось хоронить мальчишек шестнадцати-семнадцати лет. В надгробных речах он пытался сказать что-то осмысленное, такое, что изменило бы ситуацию. «В семинарии нас этому не учили. Конечно, у нас был курс по работе с умирающими и смертью, нам объясняли значение ритуалов. Что сказать, чтобы утешить скорбящих. Но, когда совсем молодой человек погибает от пули, у тебя просто не находится слов. И последствия травмы нарастают как снежный ком – это понимаешь, когда видишь юношей, у которых убили уже нескольких друзей и близких. Меня сильно выбивали из колеи попытки говорить с этими молодыми людьми, наладить какой-то контакт с ними. У меня просто ничего не получалось. Они не слышали ни слова из моей речи. Некоторые вообще были словно где-то далеко. Они еще не пришли в себя после случившегося. А другие были полны гнева, и видно было, что они копят этот гнев, потому что собираются отомстить».

      Другие священники – коллеги и приятели – часто обращались к Джеффри за помощью: он был молод, немногим старше преступников и жертв насилия, опустошавшего город. Неужели он не может как-то подружиться с этими ребятами? Достучаться до них? «Но я не мог, – рассказывал он. – Для меня все происходящее было так же дико и чуждо, как и для моих друзей».

      Примерно в это время Джеффри начал сниться сон. Во сне он находился в церкви и ему являлся Иисус – в оранжевом костюме, красной рубашке и фиолетовом галстуке. Иисус показывал Джеффри свой роскошный рабочий кабинет, потом сажал в большой «мерседес-бенц» и вез в шикарный особняк. А затем поворачивался к Джеффри и спрашивал: «Ну, что скажешь?» Джеффри отвечал: «Вот это богатство». И тогда Иисус смотрел на него и говорил: «Разве это – я?» И тут Джеффри просыпался.

      «Этот сон повторялся несколько раз, – рассказывал мне Джеффри. – И я подумал: “тут что-то кроется”. Я знал, что мой сон – послание, знак, что мы идем не в ту сторону. Но эта мысль меня пугала, потому что я просто не знал, как наладить связь. Я сам не понимал, что делаю».

      Джеффри понял, что нужно приложить больше усилий к решению