Дивный West. Дмитрий Риккиев

а рыбьи хвосты разбрызгивали в стороны воду.

      Эора увидела брата, который стоял на специальном береговом постаменте и наблюдал за действием. Она направилась в его сторону, а следом за ней сквозь сотни собравшихся шёл Парсун. Из хоровода периодически выплывали танцоры, хватали за руку соплеменников противоположного пола и заманивали с собой в круг. К Парсуну подбежала синеволосая русалка и улыбнулась. Он хотел отказаться и пойти дальше за Эорой, но девушка схватила его руку и утянула за собой.

      Цуриóн повернулся и увидел, как к нему идёт Эора.

      – Дорогая младшая сестра, ты соизволила присоединиться к нам? – пьяным и задорным голосом спросил он.

      – Цурион, ты не видел Сейшелу? Она обещала прийти на моё выступление.

      Лицо брата резко стало хмурым, он отвернулся от сестры и уставился на хоровод, но продолжил говорить:

      – Ты пришла испортить мне праздник, Эора? Тебе не хватило прошлого раза?

      – Но, Цурион, я…

      – Мне плевать, где шляется, трахается или спивается эта портовая шлюха, и если…

      Резкая пощёчина шлёпнула по его щеке. Глаза Эоры были наполнены злостью и обидой. Цурион прижал пальцами место удара и молчал, глядя на отражение луны.

      – Смотри, они призывают волноспина, – промолвил он.

      Эора повернулась на море: вой участников нарастал, а скорость вращения круга увеличивалась, как вдруг из центра выпрыгнул кит, окатив брызгами танцующих. Он пролетел высоко в воздухе и упал за краем хоровода, словно перепрыгнув через обруч. За ним тянулся яркий след, а затем вся вода засияла голубыми огнями от поднявшегося планктона. Хоровод вновь закружился под ликование собравшегося здесь города. В отражении глаз Эоры сверкала синева.

      – Воистину чарующее наследие нашего народа, – не отрывая взора проговорил Цурион.

      Эора вновь осуждающе посмотрела на него.

      – Я не видел её здесь, – сказал он, – Вероятно она там, где и всегда.

      ***

      На окраине города по Улице нимф расхаживали пьяные моряки и местные отбросы. Светящиеся разными цветами феи-пикси поодиночке танцевали в фонарях, которые подвешивали над входом в каждый бордель или подъезд с квартирами, где моряки могли «выпустить пар». Остальное освещение в эту ночь было запрещено, поэтому ставни на всех окнах были закрыты, а огни уличных фонарей – затушены. Эора шла по дороге, шугаясь от мужчин, которые принимали её за элитную портовую куртизанку. Она подошла к подъезду двухэтажного дома и поднялась по ступеням высокого крыльца. В фейском фонаре над входом было пусто, а в щелях оконных ставней – темно. Эора долго стучала в дверь, но никто не открывал. Тогда она пошла в соседний подъезд, где было открыто, и спросила:

      – Ау, здесь есть кто-нибудь?

      Никто не ответил.

      – Сейшела, ты тут?!

      Услышав, какие-то звуки, Эора поднялась на второй этаж и заглянув в дверную щель, тотчас отпрянула. Голый мужчина в ванной имел преображённую русалку, пока та стонала от боли. Одной рукой он упирался в край ванны, а другой душил её и периодически топил. Эора почувствовала подступающую рвоту и выбежала на улицу.