Бывшие. Камень на сердце. Лина Мак

немного промазал со временем воспитания, – огрызаюсь. – Нужно было быть рядом, а не блядей натягивать, пока мать меня растила.

      – Да я тебя, щенок, кровью харкать заставлю!

      Он появился, когда мне было пятнадцать. Когда мама уже болела. Но не в этом дело. Отец решил, что я должен начать слушать его беспрекословно, потому что ему вдруг понадобился наследник.

      Вот только у меня никто не спросил, нужен ли мне он. Я продолжил жить своей отлаженной жизнью. Мы с Булатом уже тогда были малолетками, которых побаивались и уважали.

      Никого не обижали, но и границы свои сразу начали отстаивать.

      Я потом вернусь в родной город мамы, потому что только здесь ощущаю себя целым.

      – Я ушёл.

      – Если к своей девке, можешь не спешить, она занята сейчас, – брезгливо бросает отец, а я замираю.

      Я знаю, как он относится к Вере. Знаю, что на дух её не переносит, поэтому я и не прошу его благословения, но и отпускать не собираюсь.

      Как только увидел её, чуть с ума не сошёл. Думал, вся это ебота о любви с первого взгляда – хрень. Нет! Она забралась под кожу в первые же секунды, как только увидел её, ощутил запах, дотронулся до кожи.

      – Что ты сказал? – разворачиваюсь к нему.

      Дурное предчувствие заскребло за грудиной.

      – Смотри, – он небрежно бросает на стол мобилу. – Полистай фотки. Прислали час назад.

      Беру телефон и начинаю листать фотографии, где видно, как Вера заходит в больницу, а после выходит бледная под руку с каким-то мужиком. На последней же фотке она садится в машину в обнимку с Федосом, батиным шестёркой.

      Я знал, что он сосед Веры, и знал также, что неровно дышит к моей девочке. Но сломав ему пару рёбер, объяснил, что его жизнь теперь зависит от того, насколько далеко он будет держаться от Веры.

      – Это что, блядь, такое? – рычу.

      – А она сегодня аборт сделала, – отец говорит так спокойно, что у меня всё сжимается внутри, а сердце разрывается.

      – Что ты сказал?

      – У тебя заело? – он смотрит на меня брезгливо. – Она избавилась от твоего ребёнка. Можешь ещё успеть посмотреть на остатки его. Если ещё не смыли в унитаз в больнице.

      – Ты что сделал? – заорал я и бросился на отца.

      Первый удар пришёлся прямо в нос. Кровь попала на лицо, отчего я озверел ещё больше.

      Нет! Она не могла! Она бы сказала!

      Меня скрутили быстро, а ещё чем-то приложили, да так, что в себя пришёл оттого, что меня рвёт.

      Вышел из комнаты, а отец сидит на своём излюбленном кресле, вертя в руках какую-то серебристую хрень.

      – На вот, послушай, чтобы понять, что я не врал. И да, можешь поехать в больничку, там тебе подтвердят всё, – бросил он на стол диктофон, как оказалось, и ушёл.

      «Он мне нужен был только для того, чтобы бабло было. Я рожать от такого урода не собираюсь. У него вся семейка конченная. Да и куда мне ребёнок. Я гулять хочу, а…»

      Диктофон от удара об стену разлетелся на мелкие кусочки, я выскочил на улицу и, прыгнув в свою тачку, помчал в больницу.

      Не доехал. Башку мне тогда проломило конкретно.

      ***

      Настоящее…

      В