Проклятье гномов. Клинки и розы. Вадим Анатольевич Кузнецов

непобедимую армию, но об науке тоже забывать нельзя! – произнес Герман, оборачиваясь. – Что у вас с лицом?

      – Вот я за этим и пришел, уважаемый. Со мной произошло несчастье!

      – Так, так, подробнее… – лекарь уже полностью развернулся к Людвигу и встал так, чтобы закрыть своим телом лабораторный стол и его содержимое, включая серебряный кубок. Лицо Германа выражало полное участие.

      – Я переборщил с вином за королевским ужином и пошел прогуляться в сад, – все видели, что лекарь покинул пир раньше Людвига, поэтому можно придумывать, что угодно. – Это был наш любимый детский сад, с могучими дубами. Там я залюбовался красивыми розами, вдыхая их прелестный аромат. В моей голове рождались прекрасные образы и романтические фантазии… и тут я получил удар по голове, видимо, дубовой веткой. Очнулся на земле, весь в крови, в боку колет…

      – Интересно, очень интересно. Вас обнаружила стража?

      – Нет, нет… Эдуард, мне помог мой брат Эдуард.

      – Стало быть, магия не использовалась, но как так получилось?

      – Не знаю, я ничего не помню… Говорю же: любовался розами, получил по голове.

      – Странно, очень странно… – Герман задумался.

      – Что вы стоите, болван! Я же не просто так пришел, а за помощью! Голова болит, а в боку, возможно, еще остались занозы! Печень буквально жрет меня изнутри! – вскипел Людвиг.

      – Ах, да, милорд, сейчас-сейчас! – лекарь залебезил и моментально засуетился, бегая по комнате, как обнаруженный за поеданием печенья таракан. – Снимайте, снимайте камзол, я осмотрю рану… Или нет, сначала голову! Голова важнее! Садитесь, садитесь.

      Людвиг послушно опустился на обшарпанную скамью, а Герман уже раздобыл бутылочку с прозрачной жидкостью, держа в другой руке клочок белой ткани.

      – Сейчас осмотрим… – Герман раздвинул волосы Людвига… – Так, прекрасно, только царапины… Даже шишки нет. Вам повезло, милорд, очень повезло. У вас очень крепкая голова, крепче, чем дубовое дерево!

      – Что?!

      – Ах, я что-то не то сказал? Я имел ввиду, что ваш череп чудесным образом смог выдержать удар дубовой ветки и не пострадал! Это прекрасно, милорд! Вы удивительно твердолобый!

      Людвиг побагровел, схватил тщедушного человечка за грудки и прорычал:

      – Достаточно! Осмотрели голову, теперь осмотрите тело!

      – Сейчас-сейчас… – пролепетал Герман, промокая ватой макушку графа. – Раздевайтесь.

      Людвиг медленно отцепил шпагу, покорно вытащил руки из рукавов камзола и задрал белую окровавленную рубашку. Кровь на ране уже почти запеклась, но еще выделялась.

      – Так… Ой, и здесь тоже прекрасно! Внутренние органы не задеты. Сейчас мы обработаем, сейчас мы занозы удалим! – Герман вооружился небольшой иголкой.

      – Ох… – Людвиг поморщился, чувствуя на теле холодные пальцы лекаря.

      – Терпение, терпение… Вы ведь, граф, а, кто его знает, может быть, и будущий госуда… – Герман сам не заметил, как стал заговариваться.

      – Чего-чего?

      – Терпите,