Мамлюк. Михаил Гинзбург

е фиксаторы с таким видом, словно только что доставили посылку лично Ктулху, и укатили с поспешностью, не свойственной бездушным механизмам.

      Доктор Данни Розен, сорок шесть лет, эксперт по созданию атмосфер там, где их отродясь не бывало, и главный мечтатель Техниона о марсианских яблонях, остался стоять посреди своей сверкающей лаборатории, чувствуя себя мелким арендатором, к которому внезапно подселили слона. Лаборатория, его гордость, с панорамными стенами из умного стекла, выходящими на футуристический пейзаж Хайфского порта – где титанические краны, похожие на стальных жирафов из ночного кошмара промышленного дизайнера, методично переставляли контейнеры под мутным, белесым небом хамсина – теперь казалась нелепо тесной. Голографические проекторы стыдливо погасли, ряды высокоточных анализаторов выглядели испуганными кроликами рядом с монолитным пришельцем.

      – Итак… – Данни нарушил тишину, которая казалась такой же плотной и тяжелой, как сам ящик. – Больше, чем холодильник, это точно. Есть идеи, Майя, свет ты наш планетарной геологии?

      Майя Голдберг, его ассистентка – вечный двигатель, генератор безумных гипотез и единственное существо в лаборатории, способное заставить кофеварку работать без угроз и подкупа, – нервно крутила в пальцах стилус.

      – Ну-у-у, может, это тот самый суперкомпьютер для моделирования марсианских ветров, который ты выпрашивал у ректората последние пять лет? Хотя, вроде, обещали модель поизящнее. И без… – она неопределенно махнула рукой в сторону ящика, – вот этого вот… ощущения надвигающегося апокалипсиса?

      Она подошла ближе к контейнеру. Матово-черный сплав, из которого он был сделан, казался одновременно древним и невозможным. Он поглощал свет, а странные символы, выгравированные на его поверхности, вызывали легкую тошноту, если смотреть на них слишком долго. Они напоминали гибрид клинописи и электрической схемы взбесившегося робота-убийцы.

      – И он… вибрирует? – Майя осторожно коснулась поверхности. – Совсем чуть-чуть. Бр-р-р. Док, мне это не нравится.

      – Мне тоже, – буркнул Данни. – Особенно учитывая, кто это прислал. Что там в накладной?

      Майя активировала свой планшет.

      – Получатель: Доктор Даниэль "Данни" Розен, Лаборатория Экзо-атмосферных Исследований, Технион. Отправитель: Благотворительный Фонд имени Зеева Жаботински Третьего. Содержание: "Проект: МЕЧТА". Статус: Грант утвержден, оборудование доставлено. Примечание… – Майя запнулась, перечитывая. – Прилагается личное сообщение от отправителя. Читаю: "Дорогой Доктор! Поздравляю с получением гранта на Проект Мечты (о деталях которого Вы пока не подозреваете, хе-хе)! Используйте с умом и во славу прогресса (или чего похуже, мне уже все равно). Инструкция по эксплуатации прилагается… внутри ящика. Очень подробная. Надеюсь, Вы не прогуливали уроки древнешумерского в хэдере? P.S. Осторожно, может лягаться, кусаться и требовать смазки в самый неподходящий момент. Искренне Ваш (был), З.Ж. III".

      В лаборатории повисла тишина, нарушаемая только тихим гудением кондиционеров и едва слышной вибрацией ящика.

      – Древнешумерский? – сипло переспросил Данни. – Я иврит-то иногда с трудом вспоминаю после бессонной ночи с симулятором! Кусаться? Да что там такое – кибер-цербер с манией величия?

      – Зеев Жаботински Третий… – задумчиво протянула Майя. – Это не тот ли псих-миллиардер, который утверждал, что построил вечный двигатель на силе воображения и улетел на нем искать Атлантиду на обратной стороне Луны?

      – Он самый, – мрачно подтвердил Данни. – Исчез пару лет назад. Все решили, что его или разобрали на запчасти пираты Пояса Астероидов, или он просто испарился в какой-нибудь черной дыре вместе со своим паровым дирижаблем. А он, оказывается, гранты раздает. На проекты, о которых получатели не подозревают!

      – И присылает оборудование, которое может кусаться, – добавила Майя. – Док, у меня очень плохое предчувствие.

      – У меня тоже, – согласился Данни. – Так, Шломо! – крикнул он лабораторному роботу-анализатору. – Просканируй этого монстра. Полный спектр. И побыстрее, пока оно не решило отложить яйца.

      Робот Шломо, похожий на хромированную многорукую каракатицу, подкатил к ящику, выставив вперед свои многочисленные сенсоры. Несколько секунд он молча сканировал, потом его динамики ожили:

      – Анализ затруднен. Материал корпуса: неизвестный сплав высокой плотности с переменной структурой. Внутреннее сканирование блокировано силовым полем низкой интенсивности. Обнаружены множественные источники энергии неопределенного типа и… – Шломо запнулся, что для него было крайне нехарактерно. – И сложные органические сигнатуры.

      – Органические? – переспросила Майя шепотом. – Как… живые?

      – Данных недостаточно для классификации, – бесстрастно ответил Шломо. – Рекомендую не вскрывать контейнер без привлечения саперов, экзорциста и бригады психиатрической помощи.

      Данни потер переносицу. Голова начинала болеть всерьез.

      – Итак, у нас есть гигантский ящик из неизвестного металла с непонятной органикой внутри, присланный сумасшедшим