Anamnesis. Том 2. Александр Мишкин

Палыч! Доктор! У вас вызов!

      Я виновато посмотрел на Алю. Она улыбнулась:

      – Идите, доктор! Кому-то без вас плохо.

      Неожиданно для самого себя, я поднёс к губам её руку и поцеловал.

      И выскочил за дверь.

8 сентября, Кобельки, 16—15.

      Странно, но по улочкам Кобельков Кешка вёл машину очень осторожно. Вспоминая его недавнее лихачество, я недоверчиво косился в сторону водителя. Боясь, что вот – вот тот привычно вдавит педаль газа в пол и «УАЗик» вновь горным козлом пойдёт скакать по окрестностям.

      Но ничего подобного не происходило. Машина спокойно, даже как-то торжественно, двигалась к цели.

      Наконец, я не вытерпел:

      – Кеша, ты побыстрее немного можешь? Там ребёнку плохо!

      Иннокентий с достоинством взглянул на меня и пояснил:

      – Палыч, это я за городом гоняю, а в городе – ни-ни! Тут же люди кругом!

      Я согласно кивнул, окидывая взором пустые улицы: и верно, люди кругом!

      Из окошка, ведущего в салон, высунулась Клавдия Петровна:

      – Минут через пять будем на месте. Зара на отшибе живёт, под дамбой.

      – Кто? – переспросил я.

      – Зара. Мать мальчика, к которому мы едем.

      – Странное имя какое!

      – Цыганка она, – пояснила фельдшерица, – Помните, я вам рассказывала про цыганского барона? Ну, который кровать подарил?

      – Помню, конечно.

      – Та вот, у нас тут неподалёку, в степи прямо, тогда табор стоял. Зара в нём жила. А когда табор снялся и ушёл, она тут, в Кобельках осталась. Беременная. Уж не знаю, почему она так решила, но осталась. Родила вскоре мальчишку, на работу в совхоз устроилась. Словом, прижилась как-то.

      – А барон?

      – А что барон? – удивилась Клавдия Петровна, – Барон тут ни при чём. Он просто тем табором командовал.

      «УАЗик» подпрыгнул на колдобине и, свернув к берегу озера, покатил вдоль него. Дорога довольно резко пошла под уклон. С удивлением я обнаружил, что машина спускается ниже уровня воды. Причём, намного.

      – Сейчас дамба будет, – заметив моё удивление, пояснил Кеша, – Озеро-то искусственное. Лет тридцать назад речку запрудили, вот и получилось наше Белое.

      Впереди и впрямь показалась дамба. У её подножия, вырываясь из-под немного приподнятых створов, бурлила вода. А от этого бурления начиналась небольшая речушка. Скорее, даже ручей.

      Подкатив к самой реке, наша машина свернула вправо и по узенькой грунтовой дороге запрыгала вдоль русла.

      – Не страшно тут жить-то? А ну, как плотину прорвёт? Смоет же всё к лешему! – поинтересовался я, обнаружив с десяток изб, прижавшихся вплотную к речушке.

      Кешка пожал плечами:

      – А кто их знает? Может, и страшно. Только всё равно здесь строятся: речка под боком, озеро рядом, земля – сплошной чернозём. Здесь на огородах знаешь, какие чудеса вырастают? Впору в книгу рекордов заносить. А наверху не земля – глина одна пополам с песком.

      Проехав