Простор последнего полёта. Книга стихо-творений. Аркадий Макаров

висит леденцом.

      Граница меж светом и тенью —

      У каждого свой интерес…

      Кромсаю иркутскую землю,

      Тяжёлый и горький замес.

      Копавшие горы златые,

      В бесчестье принявшие смерть,

      Шеренгами шли и в затылок

      Сюда, в эту мёрзлую твердь.

      И слышно, и слышно доныне

      Сквозь стоны, проклятья и мат

      Стучат кулаки ледяные,

      Железные цепи гремят.

      Зимняя ночь

      Как вечер скор,

      скажи на милость!

      Погас в сугробе окоём…

      Улыбкой месяца светилась

      Ночь молодая за окном.

      И, словно не было разора,

      Былая радость ожила.

      Ах, вологодские узоры,

      Зимы-хозяйки кружева.

      Живи сто лет – всё будет мало.

      В морозных далях января

      Звезда небесная дрожала

      То, потухая, то горя.

      Казалось, радость беспредельна

      На очарованной земле…

      Ещё Чернобыльская Скверна

      До срока мечется в котле.

      Иронические стихи при бессоннице

      Как один и тот же клавиш

      Бестолково бьёшь и бьёшь,

      Ты зачем, собака, лаешь?

      Спать народу не даёшь!

      Иль житьё тебе не мило?

      Иль хозяйский харч – не мёд?

      Ночь бугор перевалила,

      Скоро солнышко взойдёт.

      Не буди народ, собака!

      Затвори кусачий рот.

      За стеной малыш заплакал,

      Он ведь тоже есть – народ.

      Он губами ищет матерь,

      Сорок зорь, как от родин.

      А народ – страны держатель,

      Не слуга, а господин.

      Бьётся лай в проём оконный.

      В темноте не разглядеть.

      После ночи той бессонной,

      Как державою владеть?

      Не попутать бы, однако

      С явью сон, а с далью близь…

      Прикуси язык, собака.

      Или костью подавись!

      Исповедь хлебороба

      Нет, я ничьей не завидовал доле,

      Не вылезая из горькой нужды.

      Дождик пройдёт и насытится поле.

      Хлебному полю слова не нужны.

      В клетке грудной беспокойно и тесно.

      Сердцу больному кричу: «Отпусти!»

      Гляну налево – скорбное место.

      Гляну направо – безлюдный пустырь.

      Всё б ничего, коль не старые раны,

      Долгие ночи, осенняя мгла…

      Сын легковесный ушёл за туманом

      И обломил молодые крыла.

      Старые кости не знают покоя.

      Жизнь не отпустит – земля не возьмёт.

      Дождик пройдёт и насытится поле.

      Поле насытится – колос взойдёт.

      Спасибо, милая…

      н.

      Спасибо, милая, что ты на свете есть.

      Хорош сентябрь, да только не зацвесть

      Ни бабочке, ни вербе, ни траве…

      Лишь паутинки тают в синеве,

      Где безрассудной девочкой любим,

      Я возносился ветреный,