Творчество и потенциал. Выпуск 2/2025. Альманах

под Симбирском,

      И подвиг его жить в сердцах будет вечно:

      Прорыв совершён у станицы Тацинской —

      Сатурна успех этим был обеспечен.

      «О древний острог на широкой реке…»

      О древний острог на широкой реке,

      Богатством историй своих ты мне дорог,

      И солнце сверкает на остром клинке,

      От вида его пусть трепещет наш ворог.

      Носил ты немало столь славных имён,

      Что сложно с тобой сопоставить кого-то,

      Я с детства твоей красотою пленён,

      И в окнах вагона я ждал поворота,

      Когда вдруг появится Родина-мать,

      Великая женщина, гордость, величие,

      О нет, никому их у нас не отнять,

      Мы – русские, в этом наше отличие!

      И будучи рядом, у ног этой дивы,

      Ты чувствуешь, как настигают тебя

      И слёзы, и радость, и скорби приливы,

      А взор устремлен её, вечность свербя.

      И горд я, что корни моей половинки

      Отсюда, вот с этой священной земли,

      Ведь здесь свято всё, до мельчайшей былинки,

      Героем не зря этот град нарекли.

      «Грудью полной вдыхаю, тихонько бредя…»

      Грудью полной вдыхаю, тихонько бредя,

      Я по питерским улицам, воздух балтийский,

      Вдоль каналов Невы и на Невский придя,

      Восхищает сей город российский.

      Не представить в уме: восемьсот семьдесят два —

      Столько дней продолжалась блокада!

      Пайкой хлеба одною лишь сытый едва,

      Жизнь влачил здесь народ Ленинграда.

      И пока Мерецков бил врага на Волховском,

      Жуков немцев прочь гнал далеко от Москвы,

      Голод царственно правил во граде Петровском,

      Высью стен отражавшемся в водах Невы.

      Город ждал, терпеливо он ждал новостей,

      Он предстал пред врагом неприступной стеною,

      Так сурово он встретил незваных гостей,

      В бой ведомых самим сатаною.

      Под бомбёжками вермахта выстояв твёрдо,

      Ленинградцы не сдались, не пали пред ним,

      Ленинградцы – звучит это истинно гордо!

      Ведь не зря же отсюда мы шведу грозим!

      Так чему ж верит Москва?

      В Москве, меж сталинских высоток —

      Свидетелей былых времён,

      Мелькают личики красоток,

      Никто не вспомнит их имён.

      Снуют повсюду деловито.

      Нет сердца – да и нет нужды:

      Их чувства под замком сокрыты,

      Нет дела до чужой беды.

      «Вина эпохи», – мне подскажут.

      Позвольте, я не соглашусь,

      Свиридову Людмилу даже

      Я тут припомнить вам решусь.

      Меньшов не выдумал сей образ,

      Что жил и будет жить в Москве,

      «Так проще», – шепчет чей-то голос

      В типичной женской голове.

      О чём же можно спать с тобою? —

      Вопрос, замечу, с бородой;

      Ведь спать-то можно и с любою,

      А я хочу с одной лишь той.

      «Как в юности хочется жить