Демонтиваторы. Павел К. Диброва

говоря, я уже отчаялась и не знала, куда обращаться. Мне никто не верит, а те, кто приезжал из других компаний, на поверку оказывались жуликами, пытающимися нажиться на горе человека. – Она испытующе посмотрела мне в глаза, но, видимо, не найдя там ничего подозрительного, продолжила. – А тут недавно я разговаривала со знакомой, и она рассказала, как вы ей помогли. Я сначала не поверила, но женщина, которая вас рекомендовала, никогда слов на ветер не бросает.

      Поэтому я прошу вас, помогите мне.

      – Что у вас случилось, на кого жалуетесь? – спросил я, использовав стандартную фразу.

      – Я не знаю, – с отчаянием в голосе сказала она. – Это началось не так давно. У Лили появились кошмары. Я просыпалась посреди ночи от ее душераздирающих воплей, бежала в комнату и находила своего ребенка трясущимся от страха.

      – Ребенка? У вас есть дети? – удивился я, так как мы никогда не работали с матерями-одиночками.

      – Ну да, я ж говорила вам по телефону, – растерянно сообщила она.

      – Были помехи, – тихо сказал я, пытаясь привести мысли в порядок. Сония ничего не говорила о детях. К тому же это было одно из моих главных правил, которые я установил в нашем бизнесе, – не пугать детей. Но, видимо, в этот раз суккуб нарушила мои указания, и я чувствовал, что без взбучки не обойтись.

      – Будьте добры, расскажите подробнее, – смягчая тон, сказал я.

      – Ну вот. Когда я в первый раз спросила, что ее так напугало, то сначала не поверила, списав все на детскую фантазию. Хотя на моем месте так поступил бы любой взрослый человек, ведь нельзя же потакать детским страхам, особенно если твой ребенок рассказывает о каких-то мифических монстрах, пытающихся его укусить. Но в следующую ночь все повторилось вновь. Только теперь моя девочка была еще в худшем состоянии. Ее тело тряслось как в припадке, а из шеи тонкой струйкой текла кровь. Я тут же схватила ее на руки, отнесла в ванную и, ополоснув водой шею, увидала несколько еле заметных точек, которые практически на моих глазах затянулись. Если бы не оставшаяся кровь на моих руках и на кровати, я бы решила, что схожу с ума. Но таким фактам мой рациональный мозг не мог придумать никаких объяснений. Я тогда впала в истерику и принялась звонить в полицию и в скорую. Менты только посмеялись над какой-то психованной дурой, а приехавшие врачи, не найдя на теле дочери никаких следов, прописали мне успокоительные и порекомендовали обратиться к психиатру. Мне никто не верил, понимаете? Никто: ни друзья, ни родственники. Мне самой уже казалось, что я схожу с ума. Но я не сумасшедшая! – практически выкрикнула она и продолжила. – В то же утро я отвезла девочку бабушке, а сама осталась тут одна. Вечером я заперлась у себя в комнате и прислушивалась к звукам в доме. Где-то в три часа ночи раздался странный звук, словно что-то большое и тяжелое прыгнуло на пол, походило по комнате, и все смолкло. Всю оставшуюся ночь я так и не сомкнула глаз. Когда рассвело, я зашла в детскую, но, конечно, там ничего не обнаружила. Дочка до сих пор живет с моей мамой, а я каждую ночь слышу странные звуки, словно кто-то приходит и проверяет, не вернулся ли ребенок. –