Время выживания. Шевченко Андрей

и Николай отправился по рядам, подыскивая, на что бы можно обменять выделанные шкурки, добытые им на охоте. Деньги, как стандартная единица обмена, давно уже перестали существовать, и на рынке товаров и услуг царил господин бартер. Поэтому продавец и покупатель могли до посинения спорить, сколько стоит десяток яиц – два килограмма моркови, четыре солидных окунька или неработающий будильник?

      Однако разговор торговок не выходил у Коли из головы. Матвей со своими присными окончательно потерял всякое представление о мирном существовании в человеческой общине. В своё время сколотив из не в меру рьяных поборников веры основу своей шайки, он постепенно стал той силой, с которой нельзя было не считаться. Бывший "мэр" Усть-Лимана, господин Ивашов, тоже подсуетился, собрав под свою руку крепких ребят, но больше в разборки не лез – видимо, накапливая силы после эпического махача с бандой Витька на рыночной площади.

      В западной же части посёлка, где и жил Николай, никаких организованных силовых групп не было. Пару раз, когда адепты пытались наехать, местные мужики по первому тревожному кличу поднимались и вваливали незваным гостям по первое число. Но это случалось, когда возникала острая необходимость. А вот заниматься наведением порядка: пресечь драку, выдворить прочь загулявшую компашку или просто патрулировать окрестности, некому. Ну не было у них настоящего вожака.

      Коля пытался организовать патруль, чтобы воры не лазили по местным огородам, а молодые парочки могли спокойно прогуливаться вечерами под луной. Максимум, чего удалось добиться, это собрать группу парней, куда, разумеется, вошли Антоха, Саня и Мишка Селезнёвы. Группа "дружинников" походила-походила вокруг границ "их" района, да тем и кончилось. Платить им за свою безопасность никто, разумеется, не хотел, собирать "налог на дружину" со своих соседей насильно, как это делали "мэрские" Ивашова и подручные Матвея, Коля не стал. В общем, идея дружины заглохла, как Николай ни пытался убедить соседей, что это неразумно. Рано или поздно доберутся до них чьи-нибудь боевики. Ведь недаром есть старая сказка про прутики и веник… Но на все его уговоры остальные только отмахивались – как говорится, пока жареный петух в зад не клюнет.

      Выменяв заячьи шкурки на ведро молодой картошки, Коля выгрузил половину Королёвым, а вторую принёс домой. Алинки дома не было – убежала куда-то с детворой, Вероника поцеловала его, пообещала приготовить "царский ужин" и тут же приступила к готовке, а сам Николай отправился проверить силки, которые наставил на заячьих тропах. По правильному надо было это делать с утра, пока до добычи, если таковая была, не добрались стражи или люди-охотники, но лучше сейчас, чем вообще завтра.

      По пути он опять услышал глашатаев Матвея – теперь они ходили человек по шесть-семь, к тому же вооружённые. Правда, не пытались отобрать у жителей огнестрелы, не доставали с вопросами, верят ли местные пророчествам "великого учителя". Просто гундосили какую-то молитву, а в промежутках громко выкрикивали время и место очередной казни. Если он правильно понял, то на казнить собирались