Искать убийцу. Фаниль Галеев

любой франт безоговорочно выложит пять сотен, не меньше.

      – Не было грабежа, но что же было тогда? – Вахрамеев, казалось, был ошарашен неожиданным выводом коллеги и в голосе его теперь уже не ощущалось прежней уверенности.

      – Вот это нам и предстоит выяснить, – отвечал задумчиво Шамсиев. – Здесь допустимы разные варианты. Возможно, Борин стал невольным свидетелем убийства Аристовой и сейчас по каким-то соображениям скрывает это. А может быть, он сам непосредственно причастен к ее смерти…

      Шамсиев хотел сказать еще что-то, но в это время заработал селектор внутренней связи, и Вахрамеев, подойдя к столу, склонился над аппаратом.

      – Слушаю, Александр Петрович!

      – Шамсиев не вернулся еще? – прозвучал негромкий, охрипший голос прокурора.

      – Вернулся. Он здесь.

      – Не уходите пока, я зайду сейчас…

      Выглядел он еще более бледным и сумрачным, чем в первый день встречи. Чувствовалось, что ему все еще нездоровится после той неудачной рыбалки, и настроение держится на самой низкой отметке.

      Вахрамеев уступил ему кресло, дав возможность сесть поближе к Шамсиеву, сам пересел на стул.

      Прокурор, помолчав немного, заговорил тихо и нехотя, словно по принуждению.

      – Ты меня извини, Булат Галимович. Не люблю я вмешиваться в чужие дела, особенно когда вершатся они приезжими людьми, людьми высоких инстанций, так сказать. Но уж так получилось, что дело это мы начинали, старались раскручивать потихоньку… – Он опять приумолк.

      – Говорите, говорите, Александр Петрович, – видя нерешительность, поддержал прокурора Шамсиев. Как бы в подтверждение своих слов, он застыл с полным вниманием, опершись локтем на боковину кресла.

      – Ты понимаешь… – помялся Трифонов. – Хотел я спросить, насколько серьезны твои подозрения в отношении этого… Борина… Мне Сергей пытался кое-что объяснить, но, вероятно, я не понял его. Скажи, если не секрет, изменила что-нибудь в твоих мыслях сегодняшняя встреча с Бориным?

      – Если говорить о моих подозрениях, Александр Петрович… – растягивая слова, сказал Шамсиев. – Да, сегодня они усилились. И вот почему. Сергей, наверное, говорил вам об одном странном случае, якобы происшедшем с Бориным как раз в ту ночь, когда была убита Аристова. Речь, если помните, шла об ограблении. Так вот, случай этот – настоящий вымысел. А Борин, сами знаете, не такой человек, который просто так, без причины пойдет на всякие выдумки, будет морочить голову следователям. Говорить о большем не стану, надо еще поработать…

      – От твоих слов прямо мороз по коже, Булат Галимович… Уж не собираешься ли ты просить санкцию на арест Борина? – как-то испуганно посмотрел на него прокурор.

      – На арест нет, пожалуй. А вот сделать в квартире Борина обыск не мешало бы!

      Некоторое время прокурор сидел молча, не отводя от Шамсиева своего недоуменно-испуганного взгляда.

      – Обыск в квартире тяжело больного, совершенно беспомощного человека? – наконец выговорил он. – Человека,