Либерия. Равена Фрол

стояла босиком на плитке, грея руки о кружку с чем-то похожим на кофе. За окном всё ещё лежал иней, и монастырь казался вырезанным из бумаги – неподвижным, бледным, как иллюстрация.

      Из соседней комнаты донёсся знакомый голос:

      – Где же моё утро? И почему оно пахнет как библиотечный пыльник?

      – Твоё утро ищет вторую кружку, – отозвалась Мира.

      Тая появилась в дверях с тетрадью под мышкой и пледом, перекинутым через плечо. Волосы взъерошены, нос красный от холода. И всё равно от неё веяло теплом. Уютный, саркастичный хаос.

      Они сели за стол. Пахло джемом, старым деревом и чем-то невидимым – как будто в комнате пылилось воспоминание.

      На столе лежала книга. Завёрнутая в ткань, молчаливая, но не безразличная. Мира не смотрела на неё, но чувствовала.

      – Ты не будешь открывать её снова? – спросила Тая, прекращая жевать.

      – Пока нет, – коротко ответила Мира.

      – Потому что страшно?

      – Потому что я не уверена, кто кого читает.

      Тая фыркнула, но мягко.

      – Сегодня я слышала, как ты говорила во сне. Повторяла одну фразу.

      Мира приподняла бровь.

      – Ты сказала: «Он сказал это мне. Но в книге этого не было».

      Мира замолчала. Она вспомнила тот вечер, когда дед, перебирая старые письма, как будто в шутку обронил ту самую фразу. Тогда она не придала этому значения. И уж точно не записывала.

      Но вчера ночью… она увидела её. В книге.

      После завтрака они долго молчали. Чай остывал в чашках, хлеб крошился на страницах записной книжки Таи, а время словно остановилось.

      – Пойдёшь со мной в библиотеку? – наконец спросила Мира.

      – Хм… – Тая потянулась. – А можно я сегодня побуду здесь? Попробую собрать всё, что у нас есть. И заодно не сойду с ума в очередном скрипучем зале.

      Мира кивнула.

      – Ладно. Я тогда схожу одна.

      – Только не разговаривай с книгами вслух, хорошо?

      – Я постараюсь. Но они, похоже, уже начали разговор.

      Монастырский коридор был пуст. Каменные стены дышали прохладой, и звук шагов под подошвами ботинок казался чужим – не её шагов, а будто кто-то идёт следом с опозданием в полсекунды.

      Мира спустилась в библиотеку, словно погружаясь в себя. Без ритуалов, без оглядки. Она почти не думала – просто двигалась, ведомая привычкой и чем-то, что пока не имело названия.

      Внутри, как всегда, было полутемно. Лампы горели в углах, создавая ощущение тишины, живущей отдельно от пространства. Никого. Ни Ратмира, ни других сотрудников, ни даже скрипа стульев или шороха страниц.

      Она подошла к полке. Та самая – с книгой, которую она оставила вчера.

      Но книга была… открыта.

      Страницы развёрнуты. Лист слегка сдвинут вперёд, как будто кто-то заглядывал внутрь, а потом передумал.

      Мира остановилась. Сердце застучало где-то выше груди, в горле. Она точно помнила, что закрыла её. Завернула в ткань. Убрала на полку.

      Теперь – открыта.

      На