Миела: Проклятая душа. Книга 1. Павел Романчик

погасила свечи и попыталась хоть немного поспать. Сон пришел, но не от усталости, а скорее от скуки и безделья девушки. Проснувшись от громких разговоров Фивы с клиентами, Миела поняла, что уже день, захотелось помочь хозяйке лавки, но взгляд упал на исписанный вчера листок бумаги. Это были её записи.

      «Он злится, любит и повелевает одновременно. Единый, но в трех лицах. Его образ страшен, но манящ и кажется мне родным. Когда я смотрю на него, то не сомневаюсь, что всю жизнь была связана с ним. В нем вечность для меня, во мне мгновение для него. Вера в Ирнара слабеет, а образ небесного престола сменяется образом мертвого города. Думаю, я просто чужая небесам. Приемная дочь церкви, нашедшая свою темную семью. Я вижу его забытые, как сон, воспоминания, слишком тусклые, чтобы понять их, но достаточно ясные, чтобы узнать их, если увижу сама. У нас на двоих одни мысли. Я уже не боюсь. Не хочу причинять ему вреда. Ради него мне больше не хочется смотреть на лики Ангелов – они ему противны. Церковь причиняет боль, в её стенах мы вспоминаем о нашей смерти».

      От ужаса у неё перехватило дыхание. В утреннем свете Миела возненавидела свои ночные мысли, в которых дрожащее «он» под конец сменилось родным «мы». «Что должно было случиться, чтобы вчерашняя послушница церкви, дьякониса и служительница Ирнара назвала демона родным себе?» – вслед этой мысли пришла и другая. – «Но он же ни демон, ни монстр, ни нежить, ни плоть…» – мысли сбились и оборвались. Побежденная, она замолчала.

      Но что хуже всего – каждое написанное ей слово было правдой, от которой ей уже было не отказаться. Теперь Миела поняла, что не хочет участвовать в изгнании. Лучше бежать подальше от церкви и от Сериона. Подальше от жгучего света Ирнара, туда, где они вместе смогут поговорить, примириться и простить друг друга за все обиды. «Мы не чужие, просто ещё слишком мало знакомы», – заключила она.

      Записка была во гневе сожжена, а рисунок, ставший милым сердцу, аккуратно спрятан в сумку. Миела и сама подметила в этих действиях какую-то странную непоследовательность, через пару мгновений она жалела, что не сделала на оборот. Бесконечные качели двух желаний продолжались. Казалось им не будет конца пока одна из сторон не победит, и девушка уже понимала, кто одержит верх.

      Серион

      Фива не обрадовалась решению Миелы покинуть город, позабыв об обряде изгнания, но ещё меньше она хотела спорить с одержимой девушкой или пытаться ей проповедовать. Всё, что удалось опытной торговке, так это уговорить гостью помочь ей всего один день по лавке, а взамен та подскажет ей, куда ехать и с какими полезными людьми стоит познакомиться.

      В лавке Миела протерла пыль, разгладила одежду на прилавках и подмела полы. За день пришло несколько покупателей, и там девушка в основном просто не мешала Фиве задирать цену. Несколько раз хозяйка уходила на улицу, чтобы обсудить какие-то «деловые вопросы» с владельцами соседних лавок, тогда Миела «оставалась за старшую». Наивную, рассеянную, но главную.

      Казалось,