Миела: Проклятая душа. Книга 1. Павел Романчик

Также, как и её церковь, в одно мгновение была уничтожена падшим ангелом. В тот день она не просто умерла. Погибло всё что она знала. Почили те, без кого она не была Миелой Айивисой. Может, её плоть снова целая, но это уже не она. В каком-то гадком смысле, темный отец был прав.

      – И что теперь? – беспомощно и растерянно прошептала девушка, удивляясь звучанию собственного голоса.

      – Теперь… Ты пойдешь, куда я прикажу тебе… – эхо знакомого голоса раздалось в её голове – темная сущность, воскресившая её, теперь была внутри, была частью её.

      С криком отчаяния она упала на колени, моля о пощаде и прощении, о помощи и спасении, но уже не знала, к кому она обращает эти слова. В слезах она осознала, что такая молитва будет грехом и перед Ирнаром, и перед темным отцом. Так она и сидела у осколка храмовой стены, не зная, что ей делать. Не зная, кому она служит в действительности. Боясь сделать хоть что-то. Она была готова провести целую вечность в бездействии и забвении. Но смертное тело уже проголодалось. Именно голод отвлек её, заставляя подняться и начать заботиться о своём выживании и пропитании на день. Миела вспомнила всё, что знала из прошлой жизни, и уже совсем скоро родилось решение. Она знала, куда ей идти и что делать.

      * * *

      Лидии было девяносто два года, и она уже больше года страдала от сильной боли в ногах. Здоровье не позволяло ей посещать службу в церкви, а потому священник Раймил поручил Миеле навещать её каждую неделю. Лидия видела из окна своей скромной избушки, как рушилось прекрасное здание церкви и долго со слезами молила Ирнара о том, чтобы Он спас хотя бы одного её брата или сестру. Прошло много времени, прежде чем из-за развалин, вся грязная и обессиленная, вышла Миела. Старушка не сомневалась, что именно её долгая сердечная молитва вернула девушку к жизни. Было бы слишком жестоко разочаровывать её.

      Следующие три дня Миела прожила в доме Лидии. Рваные церковные одеяния она сменила на скромную льняную рубаху с юбкой, легкие плетеные башмачки и расшитый голубой пояс. Она убиралась по дому, готовила еду и каждый день ходила к руинам храма, чтобы молотком и зубилом выбить на последней уцелевшей стене имена погибших людей. «Кто знает – говорила она себе – может именно для этого я и обучалась письму чтобы сейчас не дать моим братьям и сестрам быть забытыми». Работа была настоящей пыткой, на то, чтобы высечь одно имя уходило с пол сотни ударов молотком. Всё это время она вспоминала голос, смех, походку и характер того, кто превратился в неровное имя на обломке стены. Слезы текли градом, но по мере всё новых и новых имен боль притуплялась и к концу третьего дня, она заметила за собой что почти не испытывает боли. Перед её глазами снова пронеслись сотни смертей, слишком много чтобы изнемогшая душа не привыкла к этому.

      Всё это время она продолжала слышать нашёптывающий голос мертвеца, колдуна и короля в одном обличии. Слышала, но не слушала. Или ей так только казалось. От новых и новых имен сердце грубело

      «Почему именно сейчас? – спрашивала она себя морщась от того