Изумруд для монстра. Алёна Данилова

его пределами, её речь напоминала ту, что произносят в нашем мире. – …Протяните руки, дети мои, – попросила она и уколола наши безымянные пальцы, чтобы окрасить напиток в розовый цвет. – Пейте, пусть ваш брак будет крепким и вечным.

      Я потянулась к ближнему бокалу, но Киромир забрал его и протянул мне тот, что был с его стороны. Всё казалось неким сном. «Кровь – нельзя употреблять» – билась мысль в голове, но отказаться я не имела права и пригубила терпкий напиток, выпивая бокал до дна. После этого мир преобразился, стал более красочным и чувственным. Мой ранее хозяин стал мужем и взял на руки, прижимая к себе.

      – Поцелуй! Поцелуй! Поцелуй!

      Он меня что – поцелует?

      Нет!

      Хочу что-то сказать, не успеваю, губы затыкают. И меня уносит в водоворот. Ещё никто и никогда не целовал меня так, чтобы тело начинало дрожать от желания. Сама не поняла, как сжала его волосы и прильнула, пытаясь слиться с ним воедино.

      Сознание пропадало и вновь возвращалось. Мягкая перина приняла нас, продавливаясь под тяжестью тел. Прикосновение грубых и холодных рук к обнажённой коже заставляло сжимать простыню. Поцелуи сводили с ума.

      Что со мной? Это безумье… «сон», кажется, никогда не закончится.

      Жарко. Внизу живота тугой узел, хочется умолять о большем. Но кажется, он сам не заставит ждать.

      – Больно! – Крик заставил распахнуть глаза и оцарапать обнажённую кожу Киромира.

      Водоворот чувств вновь захватил в свои сети, не позволяя сопротивляться безумию. Боль сплетается с удовольствием. Холод и жар тел. Пик страсти и умиротворяющий сон.

      Утро.

      Птички поют, а бессовестное солнце светит в лицо, заставляя проснуться. Вроде бы вчера я закрывала шторки, неужели бабушка придумала новый способ меня разбудить?

      С трудом разлепляю глаза, жмурюсь от яркого света, пока до мозга не доходит, что нахожусь не в своей комнате, а под открытым небом. Сажусь, понимая, что не одна, рядом со мной укрытый одеялом мужчина.

      Стоп. Погодите-ка.

      Воспоминания прошедшего дня проносятся в мгновение ока: бабушка; день рождения; попадание в мир, который придумала; спасение; свадьба и… брачная ночь.

      Теперь я осознала, что всё произошло взаправду. И меня…

      Слёзы полились из глаз. Душу разрывало на части. Я из тех, кто бережёт себя для одного-единственного. Поэтому, когда поступила учиться на пекаря, целовалась от силы пару раз, а дальше с парнями у нас не заходило – не было той самой искры, чтобы понять, что это тот самый человек, с которым хочется прожить всю жизнь и в горе, и в радости. Теперь, лишившись девственности, как я смогу смотреть себе в глаза в зеркале, а родным, если вернусь в свой мир?

      – Тебе больно, плохо? – хриплым после сна голосом спросил Киромир и замер, поняв, что только что поинтересовался чувствами человека.

      – Ненавижу! – крикнула я, размазывая слёзы по лицу. – Ненавижу! Ненавижу тебя!

      Истерика. Крик души, что заставляет задыхаться. Мне настолько плохо, что бью Киромира по груди. Мужчина