Лунный король. Горос

усмехнулся Шрам. – На темном дне, где же еще! Теперь он правитель города и один из самых толстых вампиров на Луне!..

      День не шел, а тянулся. Более-менее нормально выспаться в приюте для бездомных удалось лишь Еве. Шраму же с Муном приходилось постоянно дежурить и спать по очереди, ведь голодные нищие так и норовили подкрасться и присосаться. Мун даже вынужден был хорошенечко накостылять особенно наглым кровососом, на которых не действовали угрозы. В бессонные часы, глядя на стонущих, едва шевелящихся доходяг – кожа да кости, обескровленных настолько, что многих из них уже следующей ночью ждало изгнание и смерть, – Мун думал об устройстве лунного общества: сладостное для одних, жестокое и беспощадное для других. Впрочем, так уж ли сильно оно отличается от земного?..

      «Земля… – Он с грустью смотрел на видневшийся между скал расщелины огромный голубой серп, висящий в черной вышине. На темной стороне планеты сияли скопления огней – города. – Неужели я никогда больше не увижу твои зеленые просторы, моря и реки, леса и поля, города и деревни?..» Но больше всего Муна терзали воспоминания о близких, от которых его теперь отделяли сотни тысяч километров холодной пустоты. И им овладела такая тоска, что он когтем сделал у себя на руке небольшой надрез и, обмакивая в кровь палец, принялся рисовать этой импровизированной краской. Выбрав более-менее ровную поверхность скалы, он схематически изобразил несколько деревенских домиков, дорогу с фонарными столбами, едущий по ней автомобиль, человека в шляпе и плаще, облака и солнце…

      – Что это? – услышал Мун пораженный возглас позади.

      Оглянувшись, он увидел проснувшегося Шрама, которому как раз подошла очередь дежурить.

      – Это деревня, – ответил Мун.

      – Что еще за «деревня»?

      – Такое место на Земле, где живут люди.

      Шрам какое-то время рассматривал картину восторженными глазами, а потом вымолвил:

      – Нет, Землятик, это – будущее! Наше счастливое будущее!

      Шрам оказался прав, опытным взглядом мгновенно оценив коммерческие перспективы увиденного. Картина Муна произвела в городе настоящий фурор. Весть о ней распространилась так быстро, что, едва с небес исчезло Солнце, приют для бездомных наполнился толстяками, пришедшими поглазеть на сотворенное Муном чудо. Они толкались своими огромными телами, протискиваясь к шедевру, который сам Мун при своих довольно жалких способностях к рисованию оценивал как каракули. Конечно, жителям лунного города было известно изобразительное искусство; правда, они не рисовали кровью, а выцарапывали рисунки при помощи острых когтей. Многие стены, колонны, фасады домов в Темном городе покрывали причудливые орнаменты, большей частью походившие на наскальную живопись древних пещерных людей. Хотя встречались на Луне и весьма талантливые живописцы – кое-где можно было увидеть неплохо высеченные пейзажи. Да только это были лунные пейзажи! Главная ценность картины Муна оказалась