После предательства. Мэри Ройс

когда она искушала меня одним своим присутствием, а я не мог прикоснуться к ней. Как и сегодня, когда она прошла мимо, сначала подразнив сладким ароматом, а потом задушив шлейфом безразличия.

      Мои шаги широкие и размашистые, но Яся своими короткими и торопливыми успевает выиграть себе немного времени, мелькнув своей маленькой задницей в дверях туалета.

      Тяжело сглатываю и царапаю зубами нижнюю губу, не в силах ничего поделать с волной тепла, которая хлынула в пах от гребаного предвкушения.

      Дыхание затрудняется по мере приближения к своему соблазну.

      Дернув верхние пуговицы на рубашке, ослабляю ворот и сворачиваю в узкий коридор. Кровь шумит в ушах; наплевав на правила приличия, распахиваю дверь в женский туалет, встречаясь лицом к лицу с женщиной, которая покрывается румянцем от моего тихого и галантного «Прошу прощения, мадам».

      Я пропускаю ее и, щелкнув по табличке «Открыто», переворачиваю ее стороной с надписью «Технический перерыв» и захожу в туалет.

      Щелкаю замком, и Ярослава замирает, вцепившись пальцами в раковину. Ее плечи начинают тяжело вздыматься и опускаться.

      Я медленно приближаюсь к ней, соблюдая разумную дистанцию – встаю в паре шагов от ее соблазнительной спины, так, чтобы видеть красивое лицо в зеркале.

      Блядь. Это была плохая идея, потому что, когда она поднимает на меня свои нежные серо-голубые глаза и я замечаю, как часто она дышит, приоткрыв мягкие губы, мне приходится спрятать руки в карманы брюк и сжать в кулаки… от греха подальше.

      Воздух в считанные секунды электризуется между нами, и я, предугадав ее дальнейшие действия, озвучиваю их:

      – Так и будешь избегать меня?

      Стиснув зубы, смотрю как пульсирует венка на ее шее, выдавая страх, но в этих чертовых глазах… в них горит ярость с тлеющим сожалением. Страх я слышу и в ее голосе, когда следующий вздох Ярославы обретает форму холодных слов:

      – Я думаю, тебе лучше вернуться к своей компании.

      А тебе лучше не знать, о чем думаю я.

      Сжав кулаки в карманах крепче, лениво приближаюсь к ней со спины, не разрывая зрительного контакта, прижимаюсь грудью и чувствую, как у Яси сбивается дыхание. У меня у самого замыкает в ребрах так, что голос становится тяжелым…

      – Хочу поговорить с тобой.

      Она опускает взгляд. Я тоже – задерживаю его в зеркале на ее подрагивающей груди, а потом снова поднимаю к нежным чертам лица, которые сейчас она пытается скрыть за лживым и никому на хрен не нужным безразличием.

      – Поздно для разговоров, – доносится до меня едва различимый шепот.

      Глубокая и знакомая потребность коснуться Яси ревет в моей груди. Я все эти годы ненавидел утро, в которое позволил ей ускользнуть. И все, что эта девушка оставила мне: фантазии о себе, которые мучали меня во снах. Я не мог бороться с ними и не хотел, потому что больше ничего не было.

      Сейчас она стоит прямо передо мной, в зоне досягаемости. Господи, блядь, ее задница в чертовом миллиметре, дразнит стояк, натягивающий брюки в паху. Каким-то чудом мне удается совладать