Хайо, адотворец. Мина Икемото Гош

>

      Семья Хакай, адотворцы, Тайва, 134

      Поставки несчастий и настоящий рукотворный ад

      Наведение порчи на ваших врагов

      Индивидуальный подход

      Цены договорные

      – Адотворцы, значит? – сказала демоница, еще раз прочитывая письмена свитка и водя по тексту визиткой семьи Хакай. – Это дословный пересказ вашей истории или в мифологическом ключе?

      Хайо Хакай, тридцать третий адотворец, как и все предыдущие Хакай, наизусть знала содержание свитка, зажатого в когтях демоницы, и также знала, что там достаточно правды, чтобы с ней считаться.

      Хайо ничего не ответила. Шок от того, что всего несколько секунд назад она обнаружила демоницу – ту самую демоницу, которая замкнула ее деревню в бесконечной череде зим, – в собственном кабинете, за собственным столом, лишил ее дара речи. Демоны из сказок были чудовищами-людоедами, потерявшими разум от неутолимого голода, ставшего их платой за поедание плодов хитоденаши. И эти демоны вроде как не должны были копаться в архивах семьи Хакай, вчитываясь в древнюю рукопись.

      Хайо рассматривала демоницу: ее глаза, зубы, грациозные жесты, нечеловеческий блеск волос. Что новенького? Какого дьявола Хайо следует опасаться теперь?

      – «Боги Судьбы наказали Первую из Нас за убийство богов болезни, нищеты и разложения – покровителей несчастья, – вслух прочла демоница. – Слишком поздно она поняла, что без несчастья счастье невозможно. Убив богов бедствий, она поставила под угрозу существование богов удачи. Судьба прокляла ее, сделав Первой из Нас – носительницей несчастий вместо уничтоженных ею богов. Ее дочери унаследуют ее проклятие. Ее сыновья унаследуют ее оружие. Все мужчины и женщины рода Хакай никогда не освободятся от бремени ее преступления и, отдавая долг вины, будут вечно помнить о нем». – Демоница подняла взгляд от свитка. – Как по мне, построить семейный бизнес на этом якобы проклятии не так чтобы очень тянет на раскаяние.

      – Это не «якобы» проклятие, – наконец обрела голос Хайо.

      Демоница холодно на нее посмотрела:

      – Значит, в тебе сидит вся сила древних богов несчастья, но ты даже не попыталась использовать ее против меня?

      – Адотворение не так работает.

      – Естественно. Будь оно таким удобным, не было бы проклятием. – Демоница сунула свиток обратно в шкатулку. От ее мерцающих волос исходил запах запекшейся крови и увядающих цветов. Хайо едва подавила желание бежать. – Как жаль, что твои соседи не помнят, что ждет их впереди. Иначе они бы уже поручили тебе отомстить за них, а?

      Снаружи жители деревни ломали лед, распахивая замерзшие ставни, и встречали рассвет. Никто не знал, что они уже прожили этот день, что Хайо может предсказать каждую треснувшую сосульку, каждый вороний вираж в небе – и что она знает, как каждый из них выглядит в момент смерти.

      Демоница склонила голову:

      – Так скажи, Хайо Хакай, сколько же зим прошло с тех пор, как я превратила твою деревню в свой фруктовый сад? Сколько зим ты наблюдаешь, как люди страдают от проклятия хитоденаши? Пять? Шесть?

      Восемь.

      – Заткнись.

      – Знаешь, я ведь не убила ни одного жителя. Ни одного. Ни в эту зиму, ни в прошлые. – Демоница взяла со стола кисть, покрутила ее в руках. – Груша хитоденаши – паразитирующее проклятие. Ему нужна живая человеческая оболочка, которая позволит пить яд из самого сердца. Я сажала семена, чтобы превратить твоих друзей в мои деревья хитоденаши и подарить им вечную жизнь. Но убивает твоих односельчан то, что раз за разом деревья сжигают дотла, и винить в этом можно только тебя и твоего брата. Не меня.

      Хайо сжала кулаки. Впилась ногтями в ладони:

      – И за что это нам? Что мы тебе сделали?

      – Я задавала тот же вопрос восемьдесят лет назад, во время Войны Ада Земного. Что я такого сделала, чтобы никто не считал мою человеческую сущность достойной… покоя? – Она почесала голову, потом пожала плечами: – Сядь, Хайо Хакай. У меня к тебе предложение.

      – Ты оставишь жителей деревни в живых?

      – Поздно. Умирали в одном цикле – умрут во всех. Но ты и твой брат… – Черно-золотые глаза демоницы смотрели не мигая. – Я в каждом цикле пыталась заразить вас семенами хитоденаши, но они ни разу не прижились. Нет, правда, даже смешно: я прошла такой путь, чтобы вы оба познали вечные страдания хитоденаши, а вы оказались к ним невосприимчивы. Ха!

      – Ты явилась сюда ради меня и Мансаку? – Хайо едва сдержала смешок. – Вот уж непонятно.

      – Считай это кровной местью. – Демоница подтолкнула к ней стул. – Я вроде велела тебе сесть.

      – А не то что?

      – А не то я пойду, найду Мансаку и оторву ему челюсть. Может, хоть это меня удовлетворит, раз уж ты отказала. Не узнаю, пока не попробую.

      Хайо села.

      Демоница улыбнулась, обнажая золотистые