Чёртов узел. Олег Слободчиков

и рассказала! Пусти! – Скрылась за дверью кухни и вскоре вытащила оттуда Аню. – Танцуй со своим медведем, а я уберу посуду. Да будь осторожна, он мне ноги отдавил.

      Сутуловатый, с густыми темно-русыми волнистыми волосами, которым могла бы позавидовать любая женщина, Алик чувствовал себя чистым и красивым. Аня послушно положила руки на его плечи. Близость женщины волновала. И верилось в то, что было осенью у озера, и не верилось. «Может быть, она придет ночью, – подумал Алик, в груди его защемило сладостно и тоскливо. – Какая путевая музыка у них…»

      Первыми исчезли Виктор с Людой, потом Алексей поднялся наверх и не вернулся. Как-то незаметно пропала Аня. В зале погасили свет. Лишь угли в камине освещали деревянные лица идолов. Таня шепнула Алику: «Дай сигаретку!» – и ушла с Маликом, пряча ее в кулачке. Он остался в зале на пару с Сергеем. Сидели у тлеющего огня.

      – Уютно у вас, – сказал Алик, прикуривая от уголька. – Хорошо, да надо домой. Не думал, что так задержусь, даже кошке лепех не оставил… А кто раньше в моей комнате жил?

      – Леонид Иванович, – ответил Сергей и снял очки.

      – Кто такой?

      – В сущности, подонок! – бросил неожиданно резко. – Но вложил в строительство две тысячи. Как только отдадим долг – распрощаемся.

      – А он на вас – донос! – ухмыльнувшись, поддел Алик.

      – Побоится! – жестко произнес Сергей. И Алик подумал: «А черт знает этих очкариков, может быть, и он стрелял». Спросил ленивым голосом:

      – Я не его встречал в конце сентября в Кудалау? Белобрысый такой, Лехой зовут…

      – Леней! – поправил колонист. – В то время его здесь не было.

      Камин затухал. Мрачнели, становясь таинственными, деревянные идолы. Разговор, которого хотел Сергей, не получался. Он зевнул и предложил:

      – Не пора ли спать? Завтра поговорим! – Разворошил, разбив кочергой угли, выгреб их на жестяной лист и, распахнув дверь, за которую Алик не выходил, вышвырнул в снег. Из-за двери пахнуло холодом.

      Алик лежал в чистой постели. Он уже не помнил, когда последний раз спал на белье: разве в медвытрезвителе и то без пододеяльника. Не спалось. Он курил, стряхивая пепел в спичечный коробок. А в голове прокручивалось: «Лехин, Танюхин, Сергея, Малика… Ленин? Ленькин…» Нет, он точно помнил «х». Виктор сказал тогда купцу: «Лехин друг» и этим напугал того до полусмерти.

      Уснул Алик поздно, смирившись с тем, что Аня не придет. «Вот стерва!» – подумал, зевая. Проснулся от тихого стука в дверь. Вошла Аня, все такая же заторможенная и равнодушная, бросила на одеяло чистое полотенце.

      – Все уже позавтракали, а ты спишь. Пойдем, накормлю.

      Алик встал, надел трико, перекинул полотенце через плечо – спустился в зал. Опять тлел камин. За столом сидели Виктор с Сергеем, и о чем-то оживленно беседовали. Алик отметил про себя, что с ним Виктор никогда не разговаривает так азартно. Когда он вышел из умывальной – за столом никого не было, с краю стояла тарелка с завтраком.

      Отворилась дверь в бревенчатой стене, показался краснощекий Алексей с охапкой дров, стряхнул снег с ботинок, вывалил дрова в корзину